Алиса

Я чувствую его желание… Ох, Макс! Ещё немного, и я не вынесу всего этого, так хочу поцеловать твои манящие, пухлые губы! Но мгновение это не наступает: уши вдруг пронзает противный звон, который колет и режет мой слух, и всё вокруг нас темнеет, я…

Глава 4

1

… просыпаюсь.

Чёртов будильник! Я ведь почти поцеловала Максима Алексеевича! Макса… Так я его называла во сне.

Такие сны, «живые», насыщенные, бывают редко, и я терпеть не могу, когда кто-то или что-то меня отрывает от них. Не досмотрев сон, я всегда просыпаюсь разбитая: глаза щиплет, голова кружится и сонное состояние обеспечено на весь день. А тут ещё и не просто сон, а сон с Максимом Але… Максом. Я пробую это слово на вкус. Произношу ещё раз, но вслух.

– Макс.

Не уверена, что смогла бы его так когда-нибудь назвать. Я слишком стесняюсь. Но произносить его имя так мне очень нравится. Не так сильно, конечно, как когда он произносит моё имя, но что-то в этом сокращении меня будоражит, притягивает… Может, я всё ещё не могу отойти от моего прекрасного, замечательного, возбуждающего сна.

2

Последние две недели тянулись с улиточной скоростью. Не то чтобы я каждый день и каждый час думаю о докторе, но я заметила, что стала смотреть на многие вещи по-другому (намного легче), когда, после последней нашей встречи, начала по-настоящему что-то (не могу назвать это любовью) чувствовать по отношению к нему. Зарядка от телефона сломалась? Не беда! Зато какая красивая улыбка у моего доктора… Все вокруг жалуются на плохую погоду и головную боль? А я смотрю на свою правую руку – место, где он ущипнул меня сразу отзывается пульсацией и мурашками, и на душе становится светло. Или вот сегодня: такой сон прервал мой ранний утренний будильник! Да ещё и первый день в институте, со всеми этими новыми незнакомцами… но я вспоминаю его томный взгляд, и низ моего живота тут же щекочут крылья бабочек.

Поэтому я без труда умываюсь, влезаю в чистую выглаженную одежду и иду завтракать.

За завтраком я ловлю себя на мысли, что мне ещё никогда не удавалось находить плюсы в некоторых банальных стрессовых ситуациях (как поломка какой-нибудь вещи, головная боль от дождливой погоды или плохой оценки в школе), даже когда я была влюблена в Илью (парня, который порвал мой рисунок у всех на глазах; парня, который унизил меня перед моими одноклассниками и его друзьями). А теперь удаётся.

После каждого приёма у доктора я словно запасаюсь энергией, которая помогает мне оставаться в позитивном настрое до следующей нашей встречи. И вокруг всё выглядит по-другому, я вижу всё по-другому. Я это уже говорила… Так и есть. Это правда.

3

В каждом классе, группе, любом другом коллективе, я полагаю, есть определённый набор людей: парень или девушка (а может, оба), которые выделяются от всех остальных (в основном внешним видом, иногда и поведением); кучка чуваков, которые только что познакомились, но уже ведут себя так, будто дружат с детского сада, громко смеются и что-то бурно обсуждают: парни в модной одежде, девушки с красивыми причёсками и ярким макияжем; далее по сценарию две девчонки, тоже ранее не знакомые друг с другом, обязательно блондинка и брюнетка (такие мне в жизни часто встречаются); другая кучка «независимых» чуваков – от первой кучки они отличаются тем, что ведут себя не столь вызывающе; ну и, конечно же, я – пай-девочка, всегда молчаливая, замкнутая, серая мышка. Не успела начаться вторая лекционная пара, как этот коллективчик уже образовался, и каждый в нём занял своё место.

Я, естественно, сажусь как можно дальше от всех остальных. По максимуму изолируюсь, так сказать. Однако на этой паре мне не везёт, так как Инь и Янь (блондинка с брюнеткой) решают подсесть на мой ряд. Благо, что хоть через два стула справа от меня.

Неужели я буду слушать этот «сплетненский» шёпот всю оставшуюся лекцию? Господи, спаси. Можно было бы и погромче обсуждать короткие юбки девчонок из кучки «выдающихся». А то мне ведь не слышно.

Делаю резкий вдох и медленно выдыхаю. Вспоминаю, что уже через два дня увижу доктора, и мне становится лучше. Да, определённо.

– Камчатка там ещё не наговорилась? – в аудитории вдруг воцаряется полная тишина, и последние слова преподавателя словно эхом отдаются в моей голове. Он смотрит на меня, и сердце моё замирает. Прежде чем я снова могу дышать, до меня доходит, что его обращение было адресовано не мне, просто он будто заодно окидывает взглядом и меня, и я тут же начинаю испуганно, застенчиво (и тупо) зыркать в свою почти наполовину исписанную тетрадь (я уже много чего успела записать за полторы лекции).

– Извините, мы больше не будем, – резво отвечает брюнетка, преподаватель недоверчиво кивает, держа в руке мел, снова отворачивается к доске и продолжает свой монолог. Стоит ему отвернуться, как Инь и Янь снова хихикают. Кажется, теперь над ним.