Алиса Длинные Ноги

— С графиней Алисией Антоновной, она – ваза фарфоровая, да фарфор не каждому Королю по зубам — прошу обращаться на «вы», – фон Карла в волнении сняла пенсне-с, снова надела, искала в движениях успокоение, не могильное, а – Райское, душевное, когда ноги превращаются в сахарную вату. – Графиня Алиса Антоновна – из благородных, облагородит и наш Мир, лучшую его половину – женщин: обучит плезирам, эстетическим танцам, когда девушка под музыку не тело своё выпячивает, а открывает душу и груди.

Затеяла избы для девушек и кружки, где обучит всех уму, способам уклониться от работы; женщины не должны работать, а мужчины обязаны содержать женщин – мы же не животные, когда самки мух ловят!

— На «вы»? Много Алисий в одном теле длинноногом, зачарованном, с лестной репутацией покорительницы музыки! – ведьма сняла с шеи верёвку, зарыдала, била себя верёвкой по ягодицам, наказывала за суеверия. – Дерево взглядом роняю, воду в озере превращаю в камень и обратно, а не разглядела свою Судьбу между длинных ног красавицы из другого Мира.

Рождаемся, умираем, воюем, колдуем, а мимо главного проходим – даже умирают люди без знаний, без осуществления мечты; не желают протянуть руку, потрогать мечту, поклониться ей в длинные ноги и произнести в психическом порыве говорящего горностая:

«Ошиблась я, а вам – спасибо за каменно-угольный бассейн Разума!»

Тумаками наградите меня – огненный шар проглочу!

Я ваша навеки, Алиса Длинные Ноги! – ведьма – к немалому удивлению воительницы и фон Карлы (они переглядывались, цокали жестяными языками, жестами выражали размеренный восторг) – встала на колени перед обнажённой графиней Алисой Антоновной, целовала её тонкие ручки, орошала слезами ноги, просила прощения у сути вещей! – Гордая, в услужении ни к кому не шла; Мираторг мне руку и сердце золотое предлагал, а деньжищ у него — Управление казной Короля Артура не сосчитает, красавец, хоть в углу, вместо лампы вешай.

Весельчак, добряк, остроумен – хомяка рассмешит трусливого, коня остановит и балясничает с ним, целует милую морду, надраивает копыта, а в уши заливает новый анекдот из жизни животных.

Все любили Мираторга, а я ему отказала – не желаю в любимые крепостные жены идти; свободу люблю, когда голая по лесу бегаю, аукаю, ищу сама себя среди деревьев и коленопреклонённых сатиров.

Они мою красоту и стать воспевают, мне лестно, значительно – послала бы себя в посылке на Небо!

Но вам, Алиса Длинные Ноги, услужу с удовольствием; и Ксена – известная в узких Магрибских кругах весталок, и фон Карла – пустая, возвышенная до деспотизма в своей пустой мудрости – поклонились вам, а я – что я, с ужасом разглядываю нехорошие штуки гусар, хохотушка – деревню заговором спалю, коров превращу в журавлей – красиво летят клином коровы; порчу на королевскую рать напущу – озорство по сравнению с вашим масштабом – окультурить всех наших девиц, чтобы не работали, а получали мзду от мужчин!

Задача по плечу только длинноногой красавице с умом грифона!

— Полноте, любезная ведьма, я не в горячке, а вы не доктор Чехов с клистирной трубкой и сборником своих сочинений! – польщенная графиня Алиса Антоновна с трудом сдерживала восторг, щипала себя за левую ягодицу, чтобы не встрепенуться, не побежать с девичьим криком в поля сумасшедшие – ведьма ей прислуживает взаправдашняя, как роса на траве! — Наколдуйте нам ужин достойный и платье для моей Наставницы фон Карлы; голодаем, терзает нас голод лютый, но терпим, потому что — моральная устойчивость в кровь пищу гонит из ниоткуда – так кондитер из сахара и дрожжей получает ликер «Шартрез»!

«Шартрез» – забава для взрослых балерин, девицам не положено алкогольное до свадьбы, разум мутит, мешает сосредоточиться на учебе, отгоняет Принцев, потому что Принцы не одобряют пьющих барышень: от алкоголя кровь унижается – плюньте на алкоголь, ведьма.

Наставница вам модель строгого классного платья подскажет, а я…

А я… Ах! несчастная я, ручки белые негде омыть перед ужином, словно я на каторге в Магадане, где нет книжек.!

Покой и уважение присутствуют в Магадане, а книжки пустили на растопку доменных печей для енотов!

Еноты золото плавят в печах, любознательные животные, манишки знатных вельмож в ручьях стирают! – графиня Алиса Антоновна присела на корточки, зажала ушки медовыми ладошками, раскачивалась из стороны в сторону, тихонько стонала, словно подзывала свистом пограничника на Белорусской границе.

Фон Карла шептала на ухо ведьме, показывала рукой на Алисию, доказывала, и чем дальше – тем лицо ведьмы умилялось, наполнялось светом беспредельного уважения – кувшин с молодым белым вином.

— Графиня Алисия Длинные Ноги, укротительница демона неграмотности! – ведьма поклонилась графине Алисе Антоновне, шептала в розовое ушко – прелесть, а не ушко, вишневый цвет из Сорочинского сада. – С ужасом разглядываю лица покойников, но вы – живая, вызываете во мне мысли о спелой пшенице!

Девушки, особенно благородные – не испытывают нужду, не посещают дурные комнаты, где усатые гусары тужатся, выкатывают глаза, как мартовский кот, когда испражняется на опилки.