Алистер Кроули

Моя позиция. В своей жизни я совершил много эксцентричных и нескромных поступков. Некоторые — из-за бравады, отчаянной защиты, созданной крайней застенчивостью; некоторые — из-за склонности к символическому самовыражению, как единственному способу проявить отвращение, порожденное негодованием моей поэтической части; некоторые — из-за детского тщеславия, «показухи»; некоторые из-за побуждения к романтическим и рыцарским действиям; некоторые из-за преувеличенного чувства справедливости; некоторые из энергичной любви к розыгрышам; некоторые из экстравагантных реакций против стыда: некоторые — по явной глупости; но я не могу обвинить себя в преднамеренной обиде или причинении вреда любому другому человеку, или в действиях в духе ненависти или мести, или в несоблюдении в каком-либо отношении идеально высокого стандарта чести, унаследованного от моего отца, когда в моем раннем детстве он учил меня своим наставлением и примером.

В 1:45 ночи 4 апреля произошел прорыв: «Я почувствовал себя радикально иначе с момента медитации и решения прошлой ночью. У меня снова есть будущее! Я чувствую, что суть моего магического здоровья заключается в том, чтобы правильно отвечать на все вопросы. Теперь я понимаю, как жажда результата все портит». Героин и бронхит образовали «порочный круг»; если бы он смог остановить бронхит, проблема с героином исчезла бы.

В 1933 году Кроули оглянулся на ужасную весну 1924 года, резюмируя события для сериализации своей жизни для «Sunday Dispatch»:

Поэтому Тайные Вожди решили полностью уничтожить его. […] Они маскировали его так гротескно, отвратительно, непристойно, что ни один человек не мог проникнуть в тайну его истинной личности.

Кульминация их отношений с ним пришлась на недели, непосредственно предшествующие и следующие за весенним равноденствием 1924 г. […] Таким образом, в том Огне он был полностью поглощен, и как чистый Дух он возвращался постепенно, в течение последующих месяцев, в тело и разум, которые погибли в этом великом испытании, о котором он не может сказать больше, чем: ««Яумер»[363].

И по восхитительной синхронности на 8 апреля пришлась «двадцатая годовщина написания первой главы Книги Закона. Слава Кеф Ра!» Теперь он был убежден, что «Богатый человек с Запада», обещанный в AL, придет. В ознаменование годовщины он с помощью саммасати проанализировал свою жизнь за последние 20 лет, начиная с 1904-05 годов, и «Срыва планов для работы над AL». Эта неудача оказалась «глупостью», из-за которой он и пострадал. Неудача завершилась тем, что он назвал «большой шум в Чефалу». Свой прогноз на 1924–1925 годы он назвал «Стелой откровения», период, в который «появится моя работа».

Ни одно из этих размышлений не отвлекало его мысли от других важных вопросов и пророчеств, таких как способ, посредствам которого человечество должно совершать межзвездные путешествия:

Понедельник, 14 апреля.