Алистер Кроули

31-летний Алистер Кроули был ходячей революцией, а его голова — лабораторией, в которой происходили эксперименты, значение которых еще предстояло выяснить. Он знал, что он непредсказуемый «чертенок», постоянно попадающий в передряги; он был милым ребенком и женатым суперменом. Обремененный нонконформистской совестью, Кроули всегда думал с точки зрения вины и наказания, служения и вознаграждения.

Остается открытым вопрос, какая часть его добровольной психодуховной дезинтеграции и реинтеграции может быть отнесена к его попыткам избавиться от «чертенка», обнаружив богоподобную часть в своем существе, оставив мальчика-мужчину Алистер под Его опекой и руководством. Ему не хватало фигуры отца, и он искал ее в себе. Всегда пытаясь улучшить себя, он регулярно поддавался импульсам. Его «магическое уединение» указывает на регулярную потребность в поддержании устойчивости его постоянно шатающейся лодки. Горький опыт был наказанием за ошибку. Он приписывал множество тяжелых несчастий игнорированию предписаний «Книги Закона». В конце концов, AL занял место, которое когда-то занимал его отец; его отец был намного добрее, но не так близок его душе.

Хотя он и знал правила, Кроули чувствовал себя неуютно в английском обществе. Его юность совпала с социальной уязвимостью. Он получил передышку в кастовой безопасности и духовном идеале аристократии, однако, благородный духом, как и его отец, Кроули был открыт для людей всех классов; он мог видеть душу во всем и в каждом. Он следовал сексуальным нравам аристократии, оправдывая себя твердым убеждением, что «не должно быть торговли человеческой плотью». Он женился на Розе, чтобы освободить ее. Тронутый отчаянным преследованием подполковника Джозефа Гормли, доктора медицины, от которого страдала Роза, он пригласил двух потенциальных любовников на домашнюю вечеринку[146]. После смерти Лилит Роза искала утешения в алкоголе; Кроули в интрижках.

У богов должно быть чувство юмора, потому что как только Кроули начал жизнь духовного учителя, он нашел своего первого значимого ученика в безумном аристократе.

* * *

В воскресенье 6 января 1907 года Кроули был в Борнмуте. Этот шикарный курорт, рекомендованный его врачом как легкое паллиативное средство от болей в горле, стал местом проведения новаторских экспериментов с гашишем. Лежа в постели, Кроули испытал атмадаршану, которую он описал так: «Игра «миллионов миров» — павлин множества форм, каждый «глаз» на его веере отражает славу, в которой другой павлин — все так».

Что он имел в виду?

Атмадаршана — это абсолютно ясное переживание «божественного духа» по отношению к вселенной. В состоянии атмадаршаны каждая часть вселенной становится целым; материя и дух больше не противостоят; все противоречия кажутся разрешенными: «Это Вселенная, освобожденная от своих условий»[147].

Новый ученик Кроули, капитан Дж. Ф. Фуллер, считал, что человечество ждало бесчисленные тысячелетия появления «величайшего из всех Учителей»[148]. Фуллер попытался описать транс «Универсального Павлина» Учителя, но, когда он пришел к преодолению тринитарного космоса с помощью «безличного Единства», которое само было затем уничтожено, Фуллер пришел к выводу: «Обсуждать это абсолютно бесполезно: многие пробовали и терпели неудачу снова и снова. Даже те, кто пережил более раннюю часть «видения» во всей его полноте, должны найти совершенно невозможным вообразить что-либо настолько разрушительное для всей основы, не только для Эго, но и для Абсолюта, стоящего за Эго». Чтобы понять, нужно было очутиться «там»; и Кроули там был.

Провозглашенный Дж. К. Джонсом мастером в конце 1906 года, Кроули испытал плод мастерства: «признать, что я есть Он, точно так же, как я признаю «Снег бел» — не споря с этим и не объявляя об этом торжественно. Я действовал на этой основе без самосознания и писал разные письма».

Кроули пришел к выводу, что «только адепт может использовать гашиш для возбуждения самадхи. По мере того, как он экспериментировал, его способности к интроспективному анализу росли. Логический поезд замедлился, и он смог сосчитать его колеса; он попал в процесс мысли. Зная о репутации этого наркотика в восточном мистицизме, он представил его науке в новаторском анализе «Психология гашиша» (1908). Полученная в результате ясность в описании мистической психологии пронизывает его «Исповедь».