Алитет уходит в горы

— Но около вельбота осталась одна банка бензина. Ее вполне достаточно, чтобы развить скорость в критический момент.

— Чепуха! Вскроется на-днях река — и бурное течение само нас вынесет в океан. Вот, может быть, нам следует подумать о парусе?

— Чорт возьми, здесь не растут орегонские сосны! Где мы возьмем мачту?

— На берегу есть плавник, — сказал Саблер.

— Вадим, ты ребенок, — вмешалась Валентина Юрьевна. — Ты думаешь, можно разгуливать по берегу в поисках мачты, где шныряют эти ревкомовцы. Вероятно, и так уже нас ищет этот верзила-милиционер. Благодарение богу, что все они ездят в одиночку, и втроем мы сумеем постоять за себя. Вы, мистер Ник, не смотрите на меня, как на слабую женщину. В юности я пробовала заниматься боксом. Но благоразумие — великая добродетель. Нам лучше все же избегать встреч с ними.

— Год дэм! Нам опасаться нечего. У нас есть крепкие кулаки и безотказно действующий пистолет.

— Надо бы заказать оленя на дорогу, — сказала Валентина Юрьевна.

— Зачем? Уже тепло, и он у нас протухнет. Ящик консервов вполне обеспечит нас питанием до Аляски. Кстати, миссис, пора вам сбросить эти чертовские меховые одежды, солнце достаточно дает тепла. Я могу вам предложить свой запасной рабочий костюм. Женщина вы крупная, и он как раз подойдет вам, — и мистер Ник достал комбинезон из темно-синего демиса, отличные полевые ботинки и гетры.

— Чудесно! Я немедленно же хочу превратиться в культурную женщину.

Валентина Юрьевна переоделась и предстала перед мистером Ником:

— Ну, как вы находите меня теперь?

— Миссис, вы чертовски хороши! — вскрикнул Ник. — Вы согласны со мной, мистер Саблер?

— К этому заключению я пришел двадцать лет тому назад, — улыбаясь, ответил Саблер.

И, глядя на Саблера, мистер Ник подумал:

«Если бы не так много долларов стоил этот плюгавенький мужчина, его имело бы смысл ошпарить и утопить в Горячем ключе».

Но, думая так, он сказал:

— Олл райт! Будем пить кофе.

— Вадим, ты же отличный специалист варить кофе. Сходи завари кофе в ключах.

— Предложение жены для меня всегда было законом, — сказал Саблер и вышел из полога.

Вскоре они втроем сидели за столом, пили кофе и закусывали галетами, густо намазанными сливочным маслом. Они планировали свой выход на берег реки Амгуэмы, где в кустарнике ожидал их вельбот.

Вдруг за занавеской полога послышались голоса. Саблер выбежал и увидел Дягилева, писавшего записку своему проводнику.

— А, инженер Дягилев! — настороженно сказал Саблер. — Как вы попали сюда?

— Потребность в культурном общении заставила меня сделать крюк. В гости заехал.

Вышел мистер Ник, а вслед за ним жена Саблера, не менее встревоженная, чем ее муж.

— Мистер Ник, — сказал Саблер, — позвольте вам представить русского инженера Дягилева, о котором так много я вам рассказывал.

Мистер Ник молча протянул руку.

Здороваясь с женой Саблера, Дягилев, улыбаясь, сказал:

— А вы, Валентина Юрьевна, цветете в этих снегах. Вам так идут этот синий комбинезон и гетры!

— Благодарю вас. Это мужской костюм. Немного широковат, но ничего. Подарок мистера Ника.

Мистер Ник изучающе рассматривал русского инженера, обросшего черной бородой.

— А вы как попали сюда, Вадим Петрович? — спросил Дягилев.

— Потребность в культурном общении, — пожимая плечами, ответил Саблер.

Оглядываясь вокруг, Дягилев сказал:

— А здесь чудесная местность. Смотрите, какой превосходный снежный грот! Он не успеет растаять за лето. А эти ключи, вероятно, вулканического происхождения?

— В них можно сварить живого мамонта. Девяносто четыре градуса по Цельсию, — сказал мистер Ник. — Олл райт! Приглашаю вас в дом.

Они вошли в меховой полог. Валентина Юрьевна присела на складной стульчик. Ник, садясь на кровать, предложил сесть рядом с собой Саблеру и Дягилеву.

— Благодарю вас. Я человек полевой и привык полулежать на оленьих шкурах, — опускаясь на пол, устланный шкурами, ответил Дягилев; рядом с ним растянулся и Саблер.

— Отличное жилье у вас, мистер Ник. Центральное отопление!

— Мы, американцы, практический народ, — ответил Ник, сидевший на кровати настолько прямо и неподвижно, что казался истуканом.

— Каковы результаты ваших исследований? — повернувшись на локте к Дягилеву, спросил Саблер.

— Я удовлетворен, — коротко ответил тот.

— Слушайте, Владимир Николаевич, я в вас чувствую квалифицированного инженера. И сейчас у меня мелькнула интересная мысль, — подняв палец кверху, сказал Саблер.

— Какая? — насторожился Дягилев.

— В таких невероятных условиях на кой чорт вам трудиться на этот самый коммунизм? — произнес Саблер, скорчив пренебрежительную гримасу. — Все равно вас не оценят. Эти красные — они же варвары, Владимир Николаевич! До революции я работал с крупнейшим инженером, выявляя закон усталости металла. Это был талантливый человек. Он мог обогатить русскую науку. И вы знаете, что они сделали с ним?

— Что? — резко спросил Дягилев, чувствуя, к чему клонится разговор.

— Расстреляли!..

— Ну и что же? Видно, заслужил того? — спокойно спросил Дягилев. — Когда рубят лес, летят и щепки. А у нас ведь произошла революция. Она сметает все препятствия на своем пути.