Алитет уходит в горы

Раскачиваясь в качалке, мистер Томсон докурил трубку, тяжело встал и неторопливо подошел к рукописному календарю. Он зачеркнул вчерашнее число: 16 мая 1923 года. Положив трубку в боковой карман клетчатой рубашки, он подошел к шкапу и взял газету от 17 мая 1922 года.

Из сенок, где жила его семья, опять вошла в комнату жена. Она поставила на стол кофейник, бекон, белый хлеб, выпеченный на лампе «молния», сахар и молча удалилась.

Со «свежей» газетой в руках, мистер Томсон сел к столу. Он не знал еще, что принесет ему этот номер газеты из цивилизованного мира. Он не знал еще, что свершилось ровно год тому назад на земле, где деловые люди не могут спать спокойно…

Правда, все, что он узнает сейчас, морякам со шкуны было известно еще в прошлом году. Но мистер Томсон не любил заранее выслушивать новости. Более того: он запретил морякам рассказывать о событиях прошлого года. Жизнь должна итти по порядку, ровно, а не скачками.

Мистер Томсон допивал третью кружку кофе «Корона», одновременно читая газету. Вдруг он порывисто стукнул фарфоровой кружкой о стол, бросил газету на колени и снял роговые очки. Концом клетчатой рубашки он протер окуляры и торопливо надел их.

Напряженно согнувшись над столом, он снова стал читать. Пальцы впились в газету. Лицо омертвело. Наконец он отодвинул газету, вскочил со стула и заходил по комнате, — размахивая пустой трубкой.

— Год дэм! Какая новость! О, какая новость, год дэм!

Мистер Томсон бегал по комнате, на ходу подсыпая в трубку табак «Принц Альберт».

Дымя трубкой, он подбежал к столу и опять стал читать. В заметке сообщалось, что советское правительство сдает в концессию Норд-компани организацию торговли среди населения Камчатки, Чукотского полуострова, Анадырского края. Для производства торговли приглашаются граждане, умеющие управлять рульмотором и знающие русский язык.

Ни одна новость за все двадцать два года, даже весть о революции в России, не волновала его так, как взволновало это прошлогоднее сообщение.

— Норд-компани! Ведь это такая акула, от которой нет и не может быть житья для всех мелких и средних деловых людей.

И, пыхнув трубкой, он воскликнул, как бы предупреждая себя:

— О, нужно знать Норд-компани, как жестоко она вытесняла и разоряла даже очень крупных и предприимчивых деловых людей на берегах Гудзонова залива!

Мистер Томсон устал от необычного напряжения мысли. Он снова взял газету и опустил свое тяжелое тело в качалку.

Еще раз перечитав так взволновавшую его заметку, он бросил газету на пол, и голова с остатками взъерошенных рыжих волос упала на спинку старенькой качалки.

Теперь ему не хотелось уезжать отсюда. Мистер Томсон никому не уступит этого края.

«О, я сумею этого добиться!»

Но при мысли о вторжении сюда Норд-компани его бросало в дрожь. Он знал дьявольские приемы этой компании. Этой крупной фирме с огромным собственным флотом ничего не стоит завоевать клиентуру. На первых порах Норд-компани торгует с убытком, а потом начинает делать деньги.

— Мэ-эй! — заорал мистер Томсон.

И когда на его крик робко вошла жена, он проревел:

— Виски!

Рультына беспрекословно выполнила его приказание. Правда, она очень удивилась: утром после кофе Чарли еще никогда не выпивал. За двадцать лет жизни с Чарли Рультына не могла припомнить такого случая. Ее очень встревожило сегодняшнее поведение мужа. Она решила, что Чарли начинает сходить с ума.

Мистер Томсон выпил виски, и вдруг мысль осенила его охмелевшую голову:

«Олл райт! Ведь Алитет есть у меня! О! Вместе с ним я здесь все: и закон и политика! Через него можно всюду дать задатки и скупить пушнину еще на корню. Ха-ха-ха! Норд-компани останется единственно чем заняться — это скупкой гагачьих яиц! Вряд ли они придутся ей по вкусу!»

Мистер Томсон представил себе, как придет сюда огромный пароход Норд-компани с множеством товаров и не сможет купить ни одного «хвоста». Все закуплено Алитетом, везде даны задатки под всю пушнину. Пусть мистер Томсон потерпит даже убыток в этот раз. Пусть его счет в вашингтонском Докстер Хоттон, национальном банке, останется без изменения. Вот это будет славная конкуренция!

Глава двадцать третья

Всю свою семью мистер Томсон держал отдельно. Рядом с его комнатой, в холодных сенках, стоял меховой полог, где жила его жена и шестеро детей. Они жили по-чукотски, освещая и отопляя полог жирником, спали на оленьих шкурах, питались дешевым мясом моржа и нерпы. Содержание семьи не вызывало больших расходов у мистера Томсона. Вместе с семьей жил и работник Ярак, принятый мистером Томсоном еще мальчиком.