Алитет уходит в горы

— Предложение жены для меня всегда было законом, — сказал Саблер и вышел из полога.

Вскоре они втроем сидели за столом, пили кофе и закусывали галетами, густо намазанными сливочным маслом. Они планировали свой выход на берег реки Амгуэмы, где в кустарнике ожидал их вельбот.

Вдруг за занавеской полога послышались голоса. Саблер выбежал и увидел Дягилева, писавшего записку своему проводнику.

— А, инженер Дягилев! — настороженно сказал Саблер. — Как вы попали сюда?

— Потребность в культурном общении заставила меня сделать крюк. В гости заехал.

Вышел мистер Ник, а вслед за ним жена Саблера, не менее встревоженная, чем ее муж.

— Мистер Ник, — сказал Саблер, — позвольте вам представить русского инженера Дягилева, о котором так много я вам рассказывал.

Мистер Ник молча протянул руку.

Здороваясь с женой Саблера, Дягилев, улыбаясь, сказал:

— А вы, Валентина Юрьевна, цветете в этих снегах. Вам так идут этот синий комбинезон и гетры.

— Благодарю вас. Это мужской костюм. Немного широковат, но ничего. Подарок мистера Ника.

Мистер Ник изучающе рассматривал русского инженера, обросшего черной бородой.

— А вы как попали сюда, Вадим Петрович? — спросил Дягилев.

— Потребность в культурном общении, — пожимая плечами, ответил Саблер.

Оглядываясь вокруг, Дягилев сказал:

— А здесь чудесная местность. Смотрите, какой превосходный снежный грот! Он не успеет растаять за лето. А эти ключи, вероятно, вулканического происхождения?

— В них можно сварить живого мамонта. Девяносто четыре градуса по Цельсию, — сказал мистер Ник. — Ол райт! Приглашаю вас в дом.

Они вошли в меховой полог. Валентина Юрьевна присела на складной стульчик. Ник, садясь на кровать, предложил сесть рядом с собой Саблеру и Дягилеву.

— Благодарю вас. Я человек полевой и привык полулежать на оленьих шкурах, — опускаясь на пол, устланный шкурами, ответил Дягилев; рядом с ним растянулся и Саблер.

— Отличное жилье у вас, мистер Ник. Центральное отопление!

— Мы, американцы, практичный народ, — ответил Ник, сидевший на кровати настолько прямо и неподвижно, что казался истуканом.

— Каковы результаты ваших исследований? — повернувшись на локте к Дягилеву, спросил Саблер.

— Я удовлетворен, — коротко ответил тот.

— Слушайте, Владимир Николаевич, я в вас чувствую квалифицированного инженера. И сейчас у меня мелькнула интересная мысль, — подняв палец кверху, сказал Саблер.

— Какая? — насторожился Дягилев.

— В таких невероятных условиях на кой черт вам трудиться на этот самый коммунизм? — произнес Саблер, скорчив пренебрежительную гримасу. — Все равно вас не оценят. Эти красные — они же варвары, Владимир Николаевич! До революции я работал с крупнейшим инженером, выявляя закон усталости металла. Это был талантливый человек. Он мог обогатить русскую науку. И вы знаете, что они сделали с ним?

— Расстреляли?

— Да. Это не мудрено угадать, — сказал Саблер.

— Революция не увеселительный пикник. Она все сметает на своем пути.

— Мой друг был крупным специалистом, — жестко сказал Саблер. — Думаю, что и вы на голову стоите выше тех, волю которых вы выполняете. Вы же получили в Германии блестящее образование. В Америке высоко ценят русских инженеров… На днях вскроется Амгуэма и мы с мистером Ником уезжаем в Америку, через Аляску, до которой рукой подать. Я предлагаю вам составить нам компанию.

Дягилев молчал.

— Вадим Петрович, — наконец обратился он к Саблеру. — Я никогда не был изменником родины и не собираюсь приобретать подобный опыт. Я убежден, что молодая Россия развернет свои могучие плечи и начнет грандиозные работы.

— Владимир Николаевич, ваша поэзия о молодой России — собачий бред. А что касается грандиозных работ, гарантирую вам, что в ближайшие полсотни лет в стране, разрушенной до основания, не ждите этого и не обольщайтесь, если, разумеется, не выбьют глиняные ноги у этого колосса.

— Прошу меня извинить, но то, что вы собираетесь сделать по отношению к своей родине, это бесчестно для русского интеллигента.

— Что?! Как вы сказали?

— По-моему, я свою мысль выразил довольно ясно.

— Как вы смеете так оскорблять меня? Я вам этого не прощу!

— Разговор об этом и не идет, — ответил Дягилев.

— Что вы? Что вы? — всполошилась Валентина Юрьевна.

Мистер Ник сказал деловым тоном:

— Мистер Дягилефф! Геологический профиль Чукотского полуострова тождествен Аляске, поэтому американцы проявляют к этим местам большой интерес. И я не сомневаюсь, что земля эта будет куплена американцами.

— А я очень сомневаюсь, — ответил Дягилев.

— Американцы — деловые люди, — продолжал Ник, — и умеют ценить полезных инженеров. В Америке вы можете получить очень много долларов.

— Но я не подходящий для вас товар. А вот то, что вы оказались на нашей земле, меня наводит на всякие размышления. Я хорошо знаю, что Советская Россия не приглашала вас сюда. Это похоже на то, как если бы вы залезли в чужой дом через окно и стали бы шарить по углам, разыскивая ценности, не принадлежащие вам. Вы сами знаете, как это называется. И я убежден, что в ближайшее время местная власть положит всему этому конец.