Ализея. Наследница

Спешились мы во дворе и привязали лошадей к, стоящей тут же у ворот, коновязи. Ребятишки побросали свои игры и пристально за нами наблюдали. Не успели мы подойти к двери, как к нам навстречу вышла делегация из трех важных матрон в одинаковых серых платьях и белых чепцах.

– Здравствуйте, дамы. Я лорд Дамиан Вергариан, – обратился к ним ректор. – Мы прибыли к вам с инспекцией.

Та, что шла первой, изрядно побледнела, а две другие наоборот зацвели, как маки.

– Я мать Игресс, глава этого приюта, – начала первая. – Давно нами никто не интересовался. Прошу вас, проходите в здание. Могу я узнать, кто ваши спутники?

– Конечно, мать Игресс. Меня сопровождают Его высочество принц Аридиэль, и следователи моего отдела лорд Танарин Кампир и леди Ализея Камисс.

Матушке стало еще чуть похуже от имен высоких гостей.

– Не знала, что в Тайном сыске работают девушки, – удивленно проговорила она.

– Если девушка умна и расторопна, то почему нет?

– Разрешите теперь мне представить своих спутниц. Это сестра Иза, она отвечает за хозяйственную часть, а это сестра Ана, отвечает за учебную часть. Что бы вы хотели узнать, высокие лорды?

– Прежде всего, мы бы хотели увидеть трех воспитанников вашего заведения, с ними побеседуют лорд Аридиэль и леди Ализея. А мы с лордом Танарином посмотрим ваши бумаги и выслушаем жалобы. Постараемся помочь по мере возможности.

– Пройдемте тогда в мой кабинет. А Его высочество с леди могут пойти за Аной, она проведет их к интересующим их детям. Могу я поинтересоваться именами детишек?

– Можете, – ответила уже я. – Это трое детей, которых доставили к вам в приют четыре года назад из погибшей деревни Мирца семи лет, Янци восьми лет и Орин десяти лет.

– Вынуждена вас огорчить, но Янци умер в прошлом году от оспы вместе с еще пятью детьми. Остальных тогда удалось спасти. Ана, проводи гостей к Мирце и Орину. Большую часть времени эти двое проводят вместе. Держатся друг за друга, как за осколок родного прошлого.

Сестра Ана, поклонившись нам, повела по лестнице на второй этаж, затем мы свернули в левое крыло и пошли вдоль дверей. Я смотрела на обшарпанные, поеденные плесенью стены, просевший местами пол со скрипящими половицами, перекошенные от старости и сырости двери и понимала, что приют находится не в лучшем своем состоянии. О них, видимо, давно никто толком не заботился. Необходимо помочь беднягам, нужно будет, и с королем поговорю, если Дамиан не заинтересуется, хотя он не похож на равнодушного скота.

– Вот, это классы для тех, кто постарше, – комментировала Ана, – как видите, здесь давно не делали ремонт, а зимой очень холодно и сыро, поэтому все приходит в еще большее запустение. А вот и игровая, здесь чаще всего они и сидят, порой просто взявшись за руки.

Мы вошли в небольшое помещение почти без мебели, с небольшим количеством игрушек, за которые шумно сражались несколько детишек. Одеты все дети были очень скудно, волосы не ухожены, такое ощущение, что их всех стригли тупыми ножницами. В одном уголке прямо на полу, застеленном когда-то неплохим ковром, выглядящем сейчас, как перестиранная тысячу раз тряпка, сидела парочка, мальчик и девочка, и грустно смотрели в никуда, крепко держась за руки. Судя по описаниям, это и есть те самые Мирца и Орин.

Я подошла к ним и присела рядом, прямо на пол. Но они даже не взглянули на меня. Достав из кармана заготовленные заранее конфеты, я дала каждому по одной, а они не веряще на них уставились. Мирца первая потянулась за угощением, затем осмелел и Орин.

– Спасибо, тетя, – сказал тихо темноволосый сероглазый мальчик и толкнул локтем девочку.

Малышка посмотрела на меня своими пронзительными синими глазками и только кивнула. Съев конфеты, они вопросительно на меня посмотрели, причем настолько серьезными, я бы даже сказала взрослыми, взглядами, что мне на минуту стало не по себе. Бедные дети, что им на самом деле пришлось пережить, чтобы так внезапно повзрослеть?

– А вы тоже будете нас спрашивать? – снова заговорил Орин.

– А почему ты так думаешь?

– А все, кто к нам с Мирцей приходят, только спрашивают про то, что тогда было. Ее не беспокойте, она была маленькая, ничего не помнит, только опять всю ночь плакать будет. Можно, я ее в комнату уведу?

Я смотрела на этого мальчика, который считал своим долгом оберегать и защищать эту малышку, и с тоской думала о брате, который вот так меня всегда опекал. Видимо, за это время, и после сплотившего их горя, дети практически сроднились.

– Да, конечно, – ответила я. – Я вас провожу.

И встала с пола, наблюдая, как Орин бережно поднял девочку и повел к выходу. Ари пошел за нами, отгораживаясь мной, чтобы не пугать детишек. Жили они на третьем этаже, который был еще обшарпанней второго. Сыростью был напоен сам воздух, способствуя процветанию грибков, заполнявших все стены и потолки. Меня невольно передернуло.