Алхимическая кофейня Зои (СИ)

Я положила знак кикимор на пол, капающим воском свечи очертила кривоватую спираль, а затем собственной кровью вывела на полу четыре символа, которые показала мне в своей памяти Антуанетта.

«Но, я не уверенна, что это сработает!» — опасливо бросила моя названная сестра.

«Посмотрим» — вздохнула я, заматывая разрезанный палец куском чистой тряпки.

Через несколько секунд знак жертвы дёрнулся, подпрыгнул на полу, а затем из пасти и глазниц лягушачьего черепа вырвались какие-то мелкие чернильные облачка.

Они воспарили вверх и устремились куда-то в сторону, оставляя за собой дымчатый чёрный след.

Увидевшие это солдаты и Ансельм замерли. А я, устремившись по магическому следу крикнула им:

— Что встали?! Вперёд! Это приведёт нас к Жану-Луи!

***

Я думала, что проверкой на прочность и физическую подготовку был мой забег по кораблям Порта Снов, но нет. Сейчас пришлось бежать дольше, дальше и намного труднее.

Мы без устали бежали вперёд, сквозь чащу леса, напролом через заросли, перелетая через ямы и коряги. Ансельм, его солдаты и я старались не потерять след из вереницы чёрных облачков. В ночи это было нелёгким делом, тем более, что магический след летел по воздуху весьма быстро.

Разумеется, через время я начала отставать. Мне было не угнаться за подготовленными и вымуштрованными солдатами, для которых забег на широкие расстояния был обычным делом. Но всё же я держалась неподалёку, хоть и позади, стараясь каждый раз нагонять бегущих впереди воинов.

На пальце, что характерно, более всё сильнее. Плоть прожигала нарастающая боль. Это как будто свидетельствовало о том, что мы уже совсем рядом.

Мы проломились через дебри густых зарослей больных безлистных деревьев, и нам открылась жуткая картина!

В ночи, прячась от света луны и звёзд, но всё же заметные в нём, шестеро мерзких старух, с сальными мокрыми патлами и черепашьими панцирями на спинах, разевали рты с впалыми губами и потрясали своими кривыми посохами над плоским камнем. На самом хладном камне, стоная от боли, лежал обнажённый Жан-Луи. Его тело было покрыто какими-то знаками, нарисованными грязью.

«Моретворец сохрани его душу! — услышала я голос Антуанетты. — Мы опоздали, Зои…»

Взбешённый Ансельм поднял пистолет и выстрелил. Его солдаты последовали примеру своего предводителя. Грохнули выстрелы мушкетов, в ночном воздухе поплыли горькие облака пороха, а по болотным ведьмам-кикиморам ударили яркие вспышки смертоносных проклятий.

Часть мерзких старух заверещала от боли и упали замертво, но остальные, гадко и громко хихикая, обратились в десятки жаб, которые очень быстро разбежались прочь.

Ансельм подбежал к камню, на котором лежал Жан-Луи и склонился над братом.

— Благословение Моретворца… что они с тобой сделали?! — прорычал он в ненависти и бессилии.

Затем Ансельм снял с тебя плащ и попробовал укрыть брата, но тело Жана-Луи вдруг выгнулось вверх, мы все услышали кошмарный омерзительный хруст костей. Юноша закричал от невыносимой боли.

— Жан… Жан-Луи… Ты… что с тобой… — отшатнувшись, проговорил перепуганный Ансельм. — Нет, нет, нет! Только не это! Проклятье! Нет! Нет!!

Одной рукой старший Бофремон сжимал разряженный пистолет, а другой вцепился в свои светлые волосы.

Под перепуганный шёпот солдат и возмущённый вой ветра, в свете луны, тело Жана— Луи начало быстро покрываться проступающей через его кожу каменной чешуёй.

Замерев в испуганном смятении, я увидела, как мальчишка буквально покрывается каменным наростом. Серым, жёстким, гранённым и твёрдым. Одновременно с этим быстро деформировалось, изгибалось и ломалось его тело.

— Жан-Луи… Что же ты!.. — Ансельм был подавлен и сломлен от зрелища происходящего кошмара.

Тело его брата ломалось, суставы рук и ног выворачивались в немыслимых направлениях. Невидимая, но могущественная и беспощадная магическая сила на глазах у ошарашенных солдат и офицеров разрушала человеческий образ миловидно прежде юноши.

Мы все видели, как вытягивалось и преобразовывалось лицо Жана— Луи. Юноша кричал от боли, по его окаменевшему лицу ещё текли слёзы, а руки и ноги его уже обратились в гигантские звериные лапы из камня. Каменный хвост вырвался из окончания спины обращённого юноши.

Тяжело отряхиваясь и рассыпая мелкую каменную крошку, перед нами предстал огромный монстр из камня. Гигантская каменная крыса, с горящими жёлтыми глазами. Скаля пасть каменных зубов, каменный монстр ринулся на нас.

Кто— то из солдат начал поднимать мушкеты, чтобы выстрелить, но Ансельм тут же рявкнул:

— Не сметь! Никому не стрелять! Отступайте!

— Ваша светлость! А как же вы? — в изумлении крикнул кто-то из солдат.

— Я остаюсь, — с угрюмой решительностью ответил Ансельм.

— Но это проклятый, ваша светлость!

— Это монстр, поражённый Каменным проклятием! — возопил другой солдат.

— Нет, — прорычал Ансельм, глядя в яростные жёлтые глаза чудовища. — Это мой брат.

Солдаты, нехотя, но повинуясь приказам Ансельм отступили. Бофремон отлично понимал, что горстка воинов, пусть и вооруженных мушкетами с проклятиями, ничего не поделает с каменным монстром, а потому настоял, чтобы все ушли.