Алхимические хроники (части 1-3)

Когда юные принцессы и их малолетняя свита нашли дядю, спрятавшегося в оружейной, они на бис повторили все свои сожаления, уверения, что действовали нечаянно и искренние клятвы, что больше не будут.

Сжав в руках огромный меч, принц Роскар судорожно пытался сообразить, что же ему с этим галдящим собранием делать?

— Дети! — наконец, воззвал признанный герой королевства. Дети, к которым чисто автоматически отнесла себя и герцогиня Тирандье, чуть примолкли. — Давайте жить дружно!

Дафна, Анна и прочие немного подождали продолжения речи принца Роскара. Потом переглянулись, пожали плечами. Ну, дружно, так дружно!.. Мы даже готовы спеть хором, дорогой дядюшка, чтоб вы убедились, насколько мы дружны!

Придворный лекарь напоил Ардена сладковатой гадостью, отчего принц впал в легкое забытье, проспал накладывание двух швов на правую ягодицу, и очнулся много позже заката. Он лежал на животе, утопленный в подушках, которых возненавидел еще вчера, искупавшись в перьях стараниями заботливых сестриц, страдал от духоты, досады на свою временную беспомощность и принародное унижение, но еще больше — от громкого, звонкого пения, доносившегося из музыкальной гостиной. От пронзительного голоса Мелорианы Тирандье не спасали даже вековые толстенные стены Фюрдаста, лампа дребезжала хрустальными подвесками…

Принц убедился, что переворачиваться на спину или на правый бок для него чревато неприятностями, снова улегся на живот, обхватил подушку, прищурился и принялся лелеять тайные планы.

Талерин. Скадцарге-лъхариэс-шуу Яр. После заката

В сгущающихся фиолетовых сумерках лиловая мантия мага оказалась чуть ли не идеальным укрытием. Во всяком случае, господин Бронн, которому замаскированный под пьяного возчика Монобоно продал информацию, что вечером у особняка герцогов Тирандье будет шум, совершенно не заметил, как мэтр Лео прокрался мимо него.

Очень хорошо.

Охотник за городскими сплетнями прятался под оградой особняка — со стороны улицы. Мэтр Лео нашел свое убежище с противоположной стороны забора, под живой изгородью. Убедившись, что все действующие лица заняли свои места — журналист ждет, дворецкий, предупрежденный «Кларой», наготове, а волкодавы пускают голодные слюнки, Лео начал концерт.

— Уаа… ква… уарр!!! — ква-ква-ква… ва… уаррр!! — напрягались призванные лягушки. Да, ради такого не жалко маны! Огромные, почти в два локтя, увеличенные за счет дополнительного заклинания темно-зеленые, с ярко-желтыми пятнами толстые амфибии, которые водились в теплых болотах Иберры, добросовестно драли глотки. — Ква-ва… Уааа… Уа… уа-ва-уааааарр!!

Минут за десять лягушачий хор распелся. Теперь томные кваковые рулады идеально дополняли тонкоголосую арию в исполнении мэтра Лео.

Жаль только, потратив полдня на разбирательства с артефактами, оставшимися на месте пропажи мэтра Лотринаэна, Лео не успел толком выучить слова восторженной песни в честь несравненной красоты дамы Мелорианы Тирандье… А, ладно, для Бронна, дворецкого и волкодавов сойдет!

— Ты мне заря-яяя!..

— ква-ква-ква!.. — подтягивали лягушки.

— Ты мне мечтаааа!

— Ква! ва! Ква! — точно в такт держал мелодию хор.

— Ты жизнь моя-аа…

— уа… ва… уквауаваррра!..

— Я люблю-ууу… тебяааа! — фальцетом надрывался Лео.

Лягушки закатили глаза от удовольствия, надули желто-зеленые пятнистые горлышки и брюшки и резонировали во всю мощь.

Первыми не выдержали соседи герцогов по Совиному переулку. Мэтр Лео сосредоточился на том, чтобы дирижировать лягушачьим хором, а потому не заметил, как на балконе дома напротив появился худой полураздетый господин (полковник Зулус в отставке), неспешно зарядил аркебузу, пристроил оружие на подставку, поджег фитиль от сигары и выстрелил.

От грохота сосредоточенность волшебника нарушилась, и лягушки прыгнули во все стороны.

Дворецкий герцога Тирандье спохватился, вспомнил о том, что наслаждаться чарующими звуками музыки не время (да и кто он — конкурировать с герцогской дочерью?) и дал знак сторожам спускать собак.

Волкодавы шустро рванули к трепещущим кустам.

Лео, неведомо как очутившийся на ближайшей парковой скульптуре, наугад выпустил стаю голубей, и воздух засыпающего Талерина наполнился шумом хлопающих крыльев. Плюс проклятиями полковника Зулуса, который никак не мог прицелиться по летающим мишеням из аркебузы и громкими воплями поторапливал жену, заряжающую картечью переносную пушчонку.

Соседи из дома номер пять выпустили горгулий, чтоб отвадить незваных ночных гостей.

Наслаждающиеся манией преследования волкодавы герцога встретились с горгульями соседа номер пять где-то в районе забора, и начали грызть друг друга. Конечно, грызли, в основном, собаки, а горгульи подхватывали своих врагов за ошейники, поднимались, пока хватало сил, в воздух, и роняли псов, куда и на кого придется…