Алхимия советской индустриализации. Время Торгсина

Тогда же в 1932 году управляющий псковским отделением Ленинградской конторы Торгсина сообщал, что «потребители отдаленных районов не приезжают, боясь репрессий». Из Ташкента писали, что «сдатчики» ценностей всячески пытаются скрыть фамилию и адрес. На совещании коммерческого отдела ленинградского Торгсина один из сотрудников предложил выпустить афиши, которые успокоили бы население, «а то публика боится нести свои несчастные кольца и часы». Образец подобной афиши удалось найти в архиве Западной конторы Торгсина (сохранены орфография и пунктуация оригинала):

ВСЕМ! ВСЕМ! ВСЕМ!

«ТОРГСИН»

Универмаг открыт в гор. Сычевке в бывшем магазине ГОРТ

Отпускаются всем гражданам любые продовольственные и промышленные товары высшего качества без ограничения в любом количестве…

Граждане имеющие у себя золотые и серебрянные монеты старого чекана и разные золотые и серебрянные вещи, могут таковое сдавать в ТОРГСИН в неограниченном количестве не боясь никаких преследований, слухи и разговоры о том, что за сдаваемые золотые и серебрянные монеты сдатчики привлекаются к ответственности, это ни на чем не обосновано, лож (выделено мной. — Е. О.). Бытовое золото и серебро, это мещанские прихоти старого времени при помощи, которых люди достигали для себя известное положение в старом быту. В них больше советский гражданин ненуждается, их эти золотые и серебрянные вещи нужно в короткий срок обменять на лучшие товары в универмаге «ТОРГСИН». Подпись: «ТОРГСИН»

Подобные афиши, впрочем, скорее подливали масла в огонь, обнародуя и тиражируя слухи.

Рейды ОГПУ продолжались и в следующем, 1933‐м, году. Некто М. Б. Коен сообщал директору Киевской конторы Торгсина:

27 июня с. г. (1933. — Е. О.) я вынул зуб у врача (видимо, речь идет о золотой коронке. — Е. О.), который проживает по ул. Пятакова, 24, и занес в магазин, там, где принимают лом. Я взял книжку (товарную книжку Торгсина. — Е. О.) и получил 140 кг муки ржаной в магазине № 2 и в магазине № 3 купил 70 кг муки. Выдали мне справку на право провоза в Проскуров и Умань[47]. Отняли муку и справку, а потому прошу директора дать распоряжение отдать мне 3 мешка муки — 210 кг.

По сообщению из Херсона, крестьянин (имя не указано) получил ценным пакетом 25 долларов и зашел в Торгсин, купил товаров. По дороге домой его арестовала милиция, отобрала продукты и доллары, несмотря на то что Торгсин подтвердил легальность покупки. Из Валдайского района сообщали, что налоговый инспектор конфисковал у жительницы села Загорье товарные ордера и товары, купленные в Торгсине: сахар, рыбные консервы и водку, всего на сумму 7 рублей 55 копеек. После этого «к указанной гражданке нагрянуло ОГПУ и отобрало у нее несколько золотых царской чеканки». Из Узбекистана жаловались на милицию, которая отбирала муку у покупателей Торгсина на выходе из магазина. Управляющий Туркменской конторой Торгсина в 1933 году писал, что в Мерве клиента увели из магазина в ГПУ; в Чарджуе «гражданин» почти открыто установил пост на улице напротив магазина, наблюдая за теми, кто туда заходит. В Керках работника электростанции уволили с работы за покупку муки в Торгсине. Потерпевший начал ходить по профсоюзам и «кричать». В тех же Керках ГПУ требовало от оценщика местного торгсина фамилии тех, кто сдавал золото в больших количествах. Об этом узнал весь город. «Все работники г. Керки, с которыми пришлось беседовать, — писал управляющий, — заявили, что никто в Торгсин не сдает золото, потому что ГПУ арестовывает и отбирает золото». В Ашхабаде ГПУ провело обыск у только что принятого на работу оценщика, в прошлом ювелира. На другой день оценщик сбежал, даже не забрав своих документов.