Алхимия желания

Вскоре книга полностью развалилась.

Два месяца спустя после возвращения из Касаули я все еще цеплялся за свои прежние привычки: строгое расписание, руководство, подсчет слов; но это было бессмысленно, как охрана дворцов охранниками в парадной форме.

Если говорить языком Милера, я ловил креветок в моче.

Я позволил Физз прочитать то, что я сочинил за эти несколько дней, и я видел, что она в затруднительном положении. Думаю, что она понимала, что книга разваливается, но не хотела в это верить. Поэтому мы продолжали играть в шараду. Напечатанные странницы — в двойном количестве — продолжали складывать в кабинете, под деревянную подставку с девушкой с развевающимися волосами.

На первой страннице было написано: «Наследники».

И ниже подзаголовок: «Сто лет индийской истории»

И внизу: «Черновой вариант».

Вскоре после того, как повествование начало усложняться, уменьшилось и количество черепов. Странно, что теперь звезды стали появляться чаще. Чем более неуверенным я был в своей книге, тем больше я искал утешения в теле Физз. Вначале моя работа давала мне спокойствие, спокойствие и целеустремленность. Теперь спокойствие исчезло, целеустремленность тоже была утрачена. Я чувствовал себя разбитым, я был в панике. И пытался заполнить себя ее телом; я искал покоя после момента соития. Количество звезд увеличивалось.

Желание — это совершенно неизвестная вещь.

Но у Физз все обстояло по-другому. Пока я писал сильно и хорошо, ее необходимость во мне возрастала. Она искала меня. Желая испытать мою целостность, желая получить кусочек ее. Ее тело источало желание все время. Теперь это прошло. Она перестала играть роль агрессора. Я не мог больше лежать на спине и ждать, пока она овладеет мной. Восстановился старый порядок вещей. Мне приходилось идти и просить то, что мне нужно.

Затем одна за другой инструкции руководства начали нарушаться. Я стал говорить о сочинительстве, пить каждый вечер; я прекратил читать страницу из «Тролля и Крессиды» каждый день; мы начали ходить в кино каждый вечер; я стал отчаянно усложнять сюжет.

Пратап хотел стать коррумпированным главой кабинета министров. Абхэй хотел стать королем романтического кино Индии. Выяснилось, что Пандит совершал хорошие поступки и тайно помогал борцам за свободу.

И слепой мог разглядеть, что я ловлю креветок в моче.

Но хуже всего то, что я начал читать другие книги в качестве мести. Я тащил Физз в магазин Сиржи и покупал несколько новых целлофановых книг. Я нырял в истории других людей и терялся в них; я постепенно забыл мою собственную.

Физз не осуждала меня.

Я сделал это сам однажды.

Примерно через пять месяцев после того, как я сидел за обеденным столом и печатал заявление об уходе на сверкающем красном «Брате», я заглянул вечером на кухню, где она готовила, и заявил:

— Я собираюсь бросить это дело.

На ней была только джинсовая рубашка, он резала крепкую светло-зеленую капусту на волнистые хлопья. Капуста выглядела воздушной, когда к ней подносили нож. В этот момент она напомнила мне «Наследников».

Не останавливаясь, она сказала:

— Не волнуйся! Просто отдохни.

Мы пытались справиться с этим последние два месяца. Мы отказывались говорить о деньгах, но эти попытки стали походить на болезнь. Я знал, что Физз сделала конверты для различных трат — газеты, молоко, бакалея, бензин, служанка, рента, электричество, газ — и считала все до последней рупии.

Притворяясь, что ничего не происходит, мы начали проводить несколько часов в день, придумывая, как свести концы с концами.

Прекратить покупать газеты — занимать их у соседей снизу. Это экономило нам примерно тридцать рупий,

Отказаться от услуг служанки. Я готовил; Физз убирала и мыла пол. Семьдесят пять рупий.

Гулять до Биджвара Чоук каждый день и делать покупки на оптовом овощном рынке. Покупать масло «Амул» в стограммовой упаковке вместо упаковки в пятьсот грамм и экономить его.

Оставить мотоцикл и ходить пешком (это было легко — тут у нас имелся большой опыт).

Больше не покупать места на балконе. Только на галерке.

Каждую нашу монету Физз откладывала в старую оловянную банку «Бурнвита» и переворачивала ее в конце каждой недели, чтобы посмотреть, сколько она собрала.

К моему крайнему недовольству, нехватка денег стала более важной проблемой, чем работа над книгой.

Это было более страшное поражение, чем неудача с написанием книги. Много лет назад это было единственное условие, которое я поставил Физз. Что бы ни происходило, но деньги никогда не станут причиной ссор в нашей жизни. Если они у нас будут, мы будем их тратить. Если нет, то мы не будем волноваться об этом. Несмотря на свое беспокойство, она сдержала обещание. Я знал, что ей это было трудно — бороться с врагом, имени которого она не могла назвать вслух.