Алхимик

— Пропустят, — Сол не разделяет ее беспокойства. Убедившись, что набережная в обе стороны пуста, он решительно направляется к мосту. Алина колеблется, но все же следует за ним.

Стражники замечают их ярдов с двадцати — на белом снегу фигуры идущих заметны даже в темноте. Когда Эд и Алина подходят к мосту их уже ожидает троица хранителей порядка. На них застиранные, с въевшимися пятнами на груди мундиры и потертые по швам кожаные шлемы. Рукояти дубинок лоснятся от частого употребления, дерево «рабочей части» покрыто темными пятнами и глубокими зазубринами. Сержант, обладатель выдающихся размеров живота, делает шаг вперед.

— Доброй ночи, ув-жамые! — произносит он с влажным хрипом. — Куда а-апправляетесь?

— Доброй ночи, сержант, — кивает Эдвард, стараясь говорить спокойно и непринужденно. — Нам необходимо на тот берег.

— Так поздно? — удивляется толстяк. — Я б советовал а-ам дождаться утра. Западный край небезопасен для ночных прогулок.

— У нас дело, не терпящее отлагательств.

Сержант окидывает Сола внимательным взглядом, в котором легко читается «Знаю я ваши дела». Эд осторожно подшагивает ближе, медленно достав из кармана заранее приготовленные монеты. Он слегка встряхивает кулаком, чтобы сержант услышал звон.

— Значит, гр-рите, дела, — сержант вразвалочку подходит вплотную к Эду. Его широкая, мясистая ладонь, скрытая от остальных стражников разжимается. Сол быстро и незаметно перекладывает туда монеты.

— Ну-у, если дела и пр-равда не-тложные, — взвесив в руке монеты, протягивает толстяк. — Пр-рохдите. А вы, леди, если позволите… Вы одеты странно.

Алина не удостаивает его ответом. Под глухие смешки и скабрезные ухмылки стражников, они преодолевают пост, проходят по темной громаде моста, через несколько минут растворившись в вязком мраке Западного Края. Алина спотыкается, снова чихает, но Сол не останавливается. Нужно убраться как можно дальше — это слишком очевидное место для поиска, буде за ними отправлена погоня. Прочесать пару-тройку приорий возле Смитхаммерского моста — задача для черных мундиров не самая сложная.

Теперь Сол постоянно оглядывается, пытаясь понять, где они оказались. Заколоченных кварталов еще полгода назад в Западном краю было предостаточно, но надеяться, что наткнешься на один такой просто наудачу — глупо.

— Я пить хочу, — шепчет Алина. Сол сдерживает желание немедленно броситься на поиски воды. Он никогда не умел отказывать ей, не важно, что и когда она просила. Даже во время ссор он не мог оставить просьбу жены без внимания. Алине нужно было повести себя особенно грубо и бесцеремонно, чтобы спровоцировать отказ.

— Придется потерпеть, — произносит он, но тут же останавливается. Место впереди ему знакомо. Это «Крысиная Яма», популярная точка на территории Филинов. Ее владельцем был Тик Бернс, он же владел «Дырой в стене» на территории Мясников — первым заведением Олднона, которое довелось посетить Солу. Деньги у них были, можно было остановиться на пару минут, выпить и отогреться.

— Пойдем, — Сол берет Алину под руку. — Держись ближе ко мне и не поднимай головы.

В «Крысиной Яме» народу сейчас немного — сказывается поздний час. Омерзительно липкий пол забросан ореховой скорлупой и шелухой от семечек, щедро присыпан пеплом и расцвечен темными пятнами плевков. Под круглым столом дремлет крупный терьер с уродливой впадиной на месте левого глаза, без половины верхней губы и с покалеченной задней ногой. Эд слышал о нем, хоть никогда и не видел — это Арни, один из лучших бойцовых псов заведения, за былые заслуги оставленный здесь «на пенсии». Правила здешних боев были таковы: в огороженную яму выпускали нескольких крыс и терьера. Народ же делал ставки на то, успеет ли терьер в отведенные три минуты прикончить всех грызунов. Против обычного пса выпускали не больше десятка — иначе крысы могли и сами загрызть собаку. Арни в зените своей славы входил против двадцати одной, всегда укладываясь в три минуты.

Эд с Алиной подходят к стойке. Вислоусый бармен с огромным родимым пятном на всю щеку, лысый и сутулый, окидывает их мутным от усталости взглядом. Видно, еще пару минут назад он надеялся, что посетителей больше не будет.

— Чего налить? — спрашивает он бесцветным голосом. Сол достает из кармана монеты.

— Горячего чая даме. Мне виски.

— Где я тебе возьму чая?

Эд старается не смотреть в лицо бармену. Его пятно, малинового цвета, бугристое и покрытое клочковатой щетиной, вызывает тошноту.

— Меня это не волнует. Налей, что попросили.

Ворча, бармен достает из-под стойки квадратную бутыль и стакан, умелым жестом наполняет его на два пальца.

— Лей еще, — кивает Сол.

Убрав бутылку, бармен сгребает со стойки монеты и уходит куда-то за витрину. Алина перехватывает стакан, решительно прикладывается к нему, закашливается.

— Vot dryan'! — не выдерживает она. Эти слова, сказанные слишком громко, выводят одного посетителя из пьяной дремы. Он поднимает голову и фокусирует взгляд на паре у стойки. Сол оборачивается, чувствуя, как неприятный холодок пробирает кишки.