Алхимик

Пока подходили удалось рассмотреть в подробностях кандидата на помощь в магических делах подробнее. Неровно обрезанные золотистые волосы, уже упомянутое хлипкое телосложение, на губах гуляла злая улыбка, взгляд колючий, ершистый. Чем — то ученик чародея напоминал ощетинившегося волчонка…

Рассказ браконьеров парнишка слушал, одновременно опустошая стоящую перед ним вместительную сковородку. Ел быстро, удивляя зверским аппетитом даже бывалых лесовиков, по себе знающих, как мог разгуляться аппетит после долгого блуждания в чащобах.

Когда Стафф замолк, юнец тщательно облизал ложку и преспокойно взялся за козий сыр. Сельдерей исчез вместе с яичницей.

— Так чего вы от меня хотите? — осведомился он, дожевав последний кусочек и переключаясь на кружку с морсом, к этому моменту опустошенную уже наполовину.

— А сам как думаешь? — теряя терпение брякнул Бигги.

Стафф же не стал ничего говорить, молча покосился на горстку странного пепла на столешнице, замеченную им еще в начале разговора, и предостерегающе ткнул локтем в бок раздраженного собрата по нелегкому ремеслу.

— Я думаю вы сошли с ума, если ожидаете, что мне удастся снять могущественные чары с древней башни волшебства, — как ни в чем не бывало заявил парень, несдержанность одного из собеседников он предпочел пропустить мимо ушей.

— Мы думаем двери закрыты лишь для простых людей, обладающих даром башня пропустит, — быстро вставил Стафф, не давая приятелям сказать еще что — нибудь неприятное, что заведет и так непростой разговор в тупик.

Ученик алхимика помедлил, обдумывая услышанное утверждение, не забывая при этом прихлебывать ягодно — травяной морс.

— Такое тоже может быть, — допустил он и тут же сам себе возразил: — Хотя и не факт.

Помолчали. Каждый думал о своем. Стафф надеялся уломать пацана, потому что… Да потому что других вариантов не имелось. Если в ближайшие дни ничего не сделать, Блуждающая Башня, как и в сотнях раз до этого, растворится в молочно — белом тумане, растаяв в первых лучах восходящего солнца. Ее исчезновение описывалось в преданиях и множество людей видели это собственными глазами.

— Далеко идти? — придя к каким — то выводам осведомился молодой ученик алхимика.

Вожак браконьеров с облегчением выдохнул — получилось, и сообщил:

— До вечера доберемся.

Глава 14.

Мохнатые тяжеловозы ступали степенно, покрытые шерстью ноги необычных коней (здоровые буйволы, зашибут — не заметят) передвигались неспешно, создавая ощущение медленной скорости. Но так было только на первый взгляд, оставшиеся позади пешие путники и обгон немногочисленных телег на дороге наглядно показывал, что лошадки передвигались довольно резво, несмотря на обманчивое впечатление неторопливости.

Стафф, Бигги и Рон. Необычные личности, выбивающиеся из крестьянской среды необычным занятием. Браконьерство. За это дело в нынешние времена следовало всегда одно наказание — виселица. Феодалы запрещали бить на своих землях крупного зверя, поймают, без лишних слов к ближайшему дереву и в петлю.

Хуже только королевские егеря. Эти сначала поизмываются вволю, затем отвезут в столицу и вздернут на центральной площади на радость толпе. Мертвецы будут болтаться еще несколько дней, служа развлечением жителям, пока тела наконец не выбросят на свалку отходов.

Обо всем это мне с гордостью поведал Рон, рассказывая какие они отчаянные и рисковые ребята. Я сидел у него за спиной на коне и вынужденно слушал байки красовавшегося ловца запретной дичи.

Добывали они разных животных. Оленей, кабанов, диких козлов, медведей. Зарабатывали неплохо. В ход шло не только мясо и шкуры, но и сопутствующие ингредиенты.

Тертые оленьи рога неплохо брали знахари. Кабаньи клыки, особенно большие, с удовольствием забирали мелкие торговцы, делавшие из них потом амулеты. Печень медведя вообще шла на ура. Считалось, что она помогала от различных заболеваний, служа верным средством, как от банальной простуды, так и от более серьезных недугов.

Отдельно стояла лесная кошка. Судя по описанию помесь пантеры и гепарда являлась одним самых опасных хищников на материке. Убить эту тварь было невероятно сложно, как правило семь из десяти охотников оканчивали свою жизнь в попытках только выследить ее, двое возвращались ни с чем и лишь одному удавалось затеянное.

У нее ценилось почти все, но отдельно стояли глаза. Многие думали, что если глаза лесной кошки правильно приготовить и съесть, то можно поправить испортившееся зрение.

Имелось множество рецептов, как именно надо их готовить. Кто — то говорил, что сначала необходимо высушить, оставить на несколько дней на солнце, затем мелко порезать и есть в таком виде. Кто — то заявлял, что необходимо добавлять в особый отвар и пить его потом в течение недели на восходе каждого дня, обязательно глядя на солнце. Попадались и более мерзкие способы, которые ничего кроме отвращения не вызывали. На их фоне рытье могил и поиск скелетов выглядели невинной забавой.