Алхимик из Леоса

Господин Горознай извлёк из кармана робы свой алхимический медальон с изображением змеи и лесного плюща, надел его на шею. Медальон засиял так же ярко, как и алхимический фонарь. Сандрин смотрела на медальон и не могла оторваться. Вскоре на стенах и полу лаборатории проявились сияющие алхимические руны, создававшие особую ауру. Мишель взялся за колбу с отблескивающими красными и жёлтыми переливами жидкость, ещё раз поднёс к свету фонаря, потом сделал запись в свитке из тончайшей телячьей кожи.

Сандрин тем временем с интересом наблюдала за феями из-за шкафа. Она читала об этих созданиях только в детских книжках из библиотеки отца в его кабинете. Книги из этой библиотеки ей читать разрешали. Феи напоминали маленьких шкодливых детей, всё время спорили, толкались, недовольно пищали друг на друга или, напротив, восхищённо вздыхали. Юная леди улыбнулась.

— Кх-кх, — закашлял кто-то в углу стола, на котором лежал пергамент.

Девчонка за шкафом вздрогнула и больно прикусила язык. Алхимик поставил колбу на стол и сдёрнул тряпку с небольшого зеркала на столе. В зеркале появилось вытянутое, небритое мужское лицо.

— Горознай, где ты там? Тебя не видно!

Мишель придвинул стул и сел напротив зеркала. Феи продолжали лизать сахар, сидя у него на плечах и слегка помахивая прозрачными светящимися крылышками.

— Всё возишься со своими питомцами, а я тут работаю в поте своего красивого лица, — с укором сказал тип из зеркала.

— Вы что-то хотели, комиссар Робин? Откуда у вас заклятие от моего зеркала?

Комиссар Робин поперхнулся и рассмеялся:

— Ну и рожа у тебя в этом зеркале, Горознай… Впрочем, я по делу. Тут такие чудеса творятся, дружище — ну просто тёмный зловещий лес! Одни Боги и, конечно я, знаем откуда, из какой норы, а вернее тёмного застенка, словно мокрота из простуженной ноздри, выскочил ваш старый знакомый виконт Рамерсет и начал активную подлую деятельность.

Мишель погладил крылышки фей тонкими пальцами. Выражение его лица тут же сделалось надменным и очень похожим на то выражение, что появлялось на лице Анны, когда та начинала воспитывать неугомонную Сандрин.

— Тоже новость, Рамерсет всю жизнь только и занимается подлой деятельностью. Мечтает оправить меня в Пещеры забвения на свидание с предками. Помните, как славно и с пристрастием вы, комиссар, меня допрашивали? Думали, что моё зелье стало причиной отравления этого негодяя. У него понос — а виноват Мишель Горознай! Защищали подлого и знатного засранца! — повысил голос мастер Горознай и поджал губы.

Сандрин сделалась видимой, вцепилась в угол шкафа и внимательно слушала их разговор. Сила волшебства стала уменьшаться, и девочка решила её сэкономить. А нужно ещё обратно отсюда как-то выбраться. Что за человек, этот комиссар Робин? И зачем ему вдруг понадобился мастер Горознай?

— Ну, не сердись, служба у меня такая — допрашивать! Иногда жёстко допрашивать. К тому же ты, мэтр, на опыте доказал, что это наглый наговор, — повинился насмешливо Робин.

Мишель язвительно усмехнулся:

— Знаете, что делают по закону с отравителями?!

— Конечно, варят заживо в котле с кипятком и дело с концом, — рассмеялся ехидно комиссар, как будто варить людей в кипятке для него дело такое же привычное, как повару варить в котле фазанов. — Так… Но я верил в тебя, мой добрый друг!

— Добрый друг… — сцепив зубы, повторил Горознай, гневно сверкнув глазами. — Говорите по делу! Чего вы тут в зеркале моём появились? Не в любви же признаваться!

— Упаси меня Сцина перейти дорогу Великому магистру! — комиссар рассмеялся, чуть похрюкивая. Мишель схватил зеркало и несколько раз тряхнул его так, словно хотел добыть из него Робина и поколотить.

— Успокойся, мэтр, — наконец перестал смеяться над ним комиссар из зеркала. — Так… Давай теперь о серьёзном потолкуем. Дело в том, что твой достопочтенный батюшка отправился со свитой на север в Норгост послом. Лорды, поддерживающие партию герцога Тараката, убедили короля Коула в необходимости мирных переговоров. Кого послал король? Конечно, своего лучшего дипломата барона Григатена. Вот только он пропал по пути бесследно. Сгинул со всей свитой.

Мишель поставил зеркало, выпустил его из пальцев и уставился на Робина.

— Ты правду говоришь, Робин? Отец пропал! Как такое могло случиться? — Мишель схватился за голову. — Как думаешь, что с ним и где он? Он жив?!

«Так вот чей ты сын, мастер Горознай!» — подумала юная леди Сандрин и приоткрыла от удивления рот. Имя барона Грегори Григатена она часто слышала из уст своего отца, особенно в редкие спокойные вечера, когда вместе с братом и сестрой сидела у камина в полутьме и слушала его рассказы о путешествиях и битвах. Иногда Ласточке казалось, что в языках пламени камина показывались лица героев отцовских историй. Имя Грегори звучало в этих рассказах часто.

Мишель опустил голову и запустил пальцы в волосы.

Комисар Робин на некоторое время умолк, потом покашлял и сказал ему:

— Возможно и жив. Доказательств его смерти нет, как, впрочем, и жизни тоже. Не думал, что ты так расстроишься, мэтр Горознай. Никудышный твой отец родитель!