Алхимики

Маленький принц также потянулся ручонками к девушкам. Старая Ганна, внимательно наблюдавшая всю эту сцену, заметила, что малютка-князь слегка дернул Эльзу за ее белокурые локоны, и добрая старушка очень обрадовалась этой — на ее взгляд — большой милости. После этого карета тронулась. Девушки бросали цветы, школьная молодежь по знаку учителей кричала «виват», почтенные цеховые ремесленники размахивали своими знаменами и с громкими криками подбрасывали шляпы, гренадеры стояли на караул. Наконец, княжеская карета въехала во двор замка. Музыка смолкла, прекратился колокольный звон, и только из пушки дали еще несколько выстрелов. Бургомистр, сенаторы, духовенство, разряженные девушки, ремесленники, школьники и гренадеры в строгом порядке двинулись в город. На этом, однако, торжества не кончились.

Господин Томазиус разыскал свою дочь в толпе и пошел с нею домой. Он с гордостью посматривал на свою белокурую Эльзочку, которая чинно шла с ним рядом. Вскоре к ним присоединился и магистр. Томазиус любезно раскланивался направо и налево. Все глядели на них с уважением. Аптекарь был в превосходном настроении. Сам он являлся представителем богатства, Эльза воплощала красоту, а магистр — ученость. Чего ему еще недоставало?

У дверей дома стоял Фриц Гедерих. По-видимому, он поджидал аптекаря.

— Господин Томазиус, — крикнул бакалавр, — я…

Тут он посмотрел на Эльзу, которая глядела на него сияющими глазами, и вдруг позабыл, что хотел сказать. На мгновение его осенила мысль: забыть все, броситься на шею Эльзы и поцеловать ее в алые губы… его прогнали бы, конечно, из дома, но зато — какое это было бы счастье!

— Оборванец, — прокаркал ворон Яков, и Фриц опомнился.

— Что такое случилось? Почему вы уставились на меня, как баран на новые ворота? — шутливо заметил Томазиус. — Разбилось что-нибудь? Да говорите же!

— Никакого несчастья не произошло, — напротив! Последуйте за мной — я вам сейчас кое-что покажу.

— Пожалуйста, проводите Эльзу наверх, господин магистр, а я пойду взгляну, что там такое у Фрица, — сказал Томазиус.

Эльза стала подниматься по лестнице в сопровождении магистра, а Фриц повел аптекаря в лабораторию.

— Смотрите-ка, — шепнул Фриц и протянул своему принципалу плавильный тигель. Аптекарь испустил крик радости.

— Золото, золото! Эй, парень, дай-ка я тебя обниму. Рассказывай, как ты достиг этого!

— Сперва убедитесь, действительно ли это золото, — возразил Фриц, но в голосе его слышалось торжество.

Аптекарь не слушал его. Он не сомневался, что на дне тигеля мерцало чистое золото. Руки у него дрожали от волнения.

— Говорите, говорите же, — бормотал он, — как вы сделали это открытие?

Фриц начал объяснять. Сперва он выделил из киновари серу, а затем меркурий, — в осадке получилось золото.

— Подождите-ка, — сказал господин Томазиус, — я переоденусь и тотчас же вернусь, тогда мы вместе проделаем ваш опыт с начала до конца.

Томазиус снял с себя парадную одежду и быстро облекся в рабочее платье. Через несколько минут он уже возвратился в лабораторию.

— Живо, Фриц! Давайте сюда киноварь!

Молодой человек достал банку с киноварью и повторил опыт. Томазиус, затаив дыхание, следил за движениями бакалавра, который работал с лихорадочной быстротой. И опять дно сосуда покрылось слоем золота.

— Очень хорошо, Фриц, — хрипло сказал аптекарь, — ваше счастье! Правда, это не тинктура, и большой выгоды ждать нельзя: киноварь стоит дорого, а золота выходит мало. Но все-таки вам удалось добыть чистое золото!

После долгой паузы он сказал неуверенным голосом:

— Фриц, ведь я вам друг…

— Совершенно верно, господин Томазиус! Бог знает, что вышло бы из меня, если бы вы не приняли во мне горячего участия!

— Я вовсе не это имел в виду, Фриц. Видите ли, я богат, богаче, чем вы думаете… Мне хочется вас осчастливить. Фриц, заклинаю вас, — продайте мне вашу тайну! Мне уже пятьдесят пять лет. Всю жизнь я мечтал открыть эту великую тайну. И теперь вот — как снег на голову — такой случай, такой счастливый случай! Продайте мне вашу тайну, уступите мне славу и честь открытия. Я дам вам много денег, — вам хватит на всю жизнь.

— Господин Томазиус, — сказал Фриц срывающимся голосом, — я продам вам свою тайну!

— Вы — золотой человек!

— Я уступлю вам и честь и славу, если вы…

— Что, что? Да, скорее же, наконец! Чего ты хочешь от меня — о, сын мой?

— Выдайте за меня Эльзу! — тихо сказал Фриц и опустил глаза.

— Ай, ай, — простонал аптекарь, — об этом я не думал. Бедный мальчик! Выбрось это из головы: все равно ничего не выйдет! Конечно, Эльза должна была прийтись тебе по вкусу, — она ведь самая красивая девушка в городе, во всей нашей стране! Но, милый мой мальчик, лучше выбей эту дурь из головы! Послушай, Фриц! Я тебя озолочу, отдам тебе аптеку, — ведь это предприятие очень, очень выгодное. Я сосватаю тебе какую хочешь девицу — и богатую, и красивую, например, бургомистерскую Кэтхен, — ее непременно отдадут за тебя! Кстати, бургомистр — мой свояк. Но Эльзу не отдам!

— Почему же вы отказываете мне в руке вашей дочери? — спросил Фриц упавшим голосом. — Чем я плох?