Алхимистика Кости Жихарева

Предводитель зелёных стрелков торжественно положил обе улики к подножию дуба.

Иногда и нарушителю закона хочется побыть в роли прокурора!

– Что вы можете сказать в своё оправдание?

Филимонов встал. Костя ожидал, что вот сейчас ботан начнёт бросать в лицо врагам тяжкие проклятья, как партизан в немецко-фашистском застенке.

Но Джульверн расхохотался.

– Ну вы даёте, мастер Робин! А я-то решил, что у вас и впрямь аналитический ум!

– До сих пор я им неплохо обходился, мой юный друг. Итак, я вас слушаю…

– Во-первых, – сказал Нил, – мы с вами видимся впервые – следовательно, не можем пока никого выдать. Во-вторых, как ни щедр неизвестный мне сэр Гай, он точно не станет вручать награду авансом. В-третьих, если бы мы, вопреки здравому смыслу, получили кошель золота за вашу голову, то уж нипочём бы не потащились с ним через Шервудский лес. Да и потом – как бы мы получили эту самую голову, голову Робин Гуда? Конечно, мой друг запросто мог бы её оторвать, но не станет этого делать, потому что связан кодексом чести – ваш монах может подтвердить, он же прочитал текст богатыристики…

– Да ничего там нет про честь, – откликнулся отец Тук. – Это просто бессмысленный набор знаков…

– Боюсь, что вы просто-напросто не умеете читать, святой отец, – сказал ботан. – Это типично для средневекового низшего духовенства – имитировать грамотность, цитируя наугад куски вызубренных текстов…

Отец Тук от гнева чуть не подавился трофейной колбасой, но Малютка Джон вовремя дал ему кулаком по спине.

– А хлеб? – воскликнул Робин Гуд. – Отчего хлеб-то тёплый?

– Он всегда тёплый, – вздохнул Джульверн. – И это не хлеб. Это наш наставник. Просто он временно принял такую форму…

– То есть ваш каравай был человеком? – уточнил атаман.

– Не совсем, – сказал Нил. – Это было… нечто большее. Он всё знал, всё понимал, вмещал в себе весь мир…

– Он был самый добрый! – всхлипнул Костя. – И нас учил добру!

И тут раздался неистовый рёв.

Ревел отец Тук, потрясая большим деревянным крестом. Голос у него оказался достойным кафедрального собора.

– Братья! – страстно вскричал монах. – Вы никогда не держали меня за святошу, и упаси вас Бог держать меня за такого – поубиваю к чертям! Да и сам Папа Римский, говорят, нынче какой-то чудной. Я великий грешник – чревоугодник, пьяница, прелюбодей и богохульник. Но есть предел и богохульству. Братья! Сей юный еретик только что надсмеялся над преосуществлением тела Христова! Как это там сказано? А, «Примите, ядите; сие есть тело Мое, ломимое за вы»… Надо же, помню еще это чёртово Евангелие…

Вольные стрелки, конечно, были детьми своего времени – но вот вставило их не по-детски!

– На костёр колдунов! Кабана потом дожарим!

– В огонь их дьявольские фокусы!

– В огонь их проклятое золото!

Отец Тук пожертвовал самым дорогим – с трудом вырвал у себя же изо рта остаток колбасы и метнул его в костёр.

Робину неохота было расставаться с зажигалкой и фонариком, но пришлось пойти на поводу у коллектива – иначе его могли неправильно понять.

В костёр полетели другие зажигалки, кошель Владычицы, вещмешок Джульверна со всякими гаджетами и, наконец, рюкзак богатыря Кости Жихарева.

Джульверн похолодел. От страха он даже припомнил давным-давно забытое слово и заорал:

– Тикаем все отсюдова! Щас как жахнет!

И жахнуло.

Сперва начал взрываться газ в зажигалках. Огненные брызги полетели в стороны, и разбойники отпрянули от костра, крестясь и бормоча молитвы.

Потом рванул аккумулятор в ноутбуке, разбросав по округе головешки.

И, наконец, дошла очередь до патронов от бандитского «калаша».

Заорал Малютка Джон – в парня трудно было не промахнуться. Его вопль стал сигналом к общей панике. Молодцы из Шервудского леса разбегались резво, что твои галактики.

О пленниках забыли.

Уши для мистера Келли

– …Итак, что нам удалось сберечь? – спросил Нил Филимонов и сам же себе ответил: – Меч, который не вынимается из ножен. Богатыристику, которая не производит никакого впечатления на британцев. И, наконец, вожатого, который уже никуда не ведёт… Ну и по мелочи…

– Ещё поведёт, – хмуро сказал Костя. – Теперь наша главная задача – сохранить Колобка.

– От кого?

– От самих себя: жрать-то больше нечего!

– Ну и чернушные у тебя мысли… – как-то неуверенно сказал ботан.

– Ты в жизни не голодал так, как я на Руси Былинной, – сказал Костя. – Хорошо хоть, что здесь мой метаболизм в норме. А вот когда я всё-таки помру от истощения…

– Ты чего несёшь? – возмутился Джульверн.

– Ты же сам говорил, что первыми склеивают ласты самые большие и сильные, – вздохнул Костя. – А доходяги вроде тебя… Поклянись, Нилушко, что, один оставшись, не схаваешь нашего друга и учителя, а вернёшь его, как был!

– Да ну тебя, – сказал ботан. – Всего полдня не ели, а ты уж запаниковал. Лес вокруг! Ягоды, грибы, орехи…

– Ты хоть знаешь, как орехи растут? – спросил Костя. – А с грибами сто пудов лучше не связываться. И народ неприветливый какой-то. И Буслай со своей кодлой где-то неподалёку…