Алкид: Начало (СИ)

— Ахиллес, большинство «за», поэтому план будет приведён в исполнение завтра утром, когда Медея покинет охраняемую территорию. Думаю, Аякса и Диомеда хватит, чтобы дать отпор Алкиду, — не обращая внимание на крики воина, произнёс спокойно Одиссей, в глазах которого бушевал огонь.

— Грр… — прорычал Ахиллес и вышел из палатки, перед этим стукнув по столу кулаком. На лице царя Итаки появилась улыбка. Хитрая и гадкая.

— Теперь поговорим о реальном плане. Наша цель — схватить Медею, доставить сюда и запытать до смерти, а затем, перед боем, вывесить её тело на обозрение. Это выведет Алкида из себя, и Ахиллесу придётся остановить его. Конечно, так мы можем потерять героя, но высок шанс смерти героя Трои, что будет победой, ибо Афина обещала помощь в виде воинов своих храмов. Они займутся атлантами, а мы разобьём троянцев, дух которых упадёт из-за смерти полководца.

— Не забывай о Гекторе, — сказал Менелай. Одиссей кивнул.

— Верно. Эта тёмная лошадка может вылететь не вовремя и порушить все наши планы. Но управа на него тоже есть. Диомед займётся им. Так?

— Да, — кивнул воин Афины. — Я снова могу использовать благословение Афины. И я его использую, чтобы убить наших врагов.

— Великолепно, — Одиссей не сдержался и потёр руки. — Все согласны с планом.

— Идеально, — гадкая улыбка появилась на лице Агамемнона.

— Как-то это… Неправильно, но по-другому нельзя, — пощёлкал пальцами Аякс.

— А если нам выдадут мои сокровища и Елену прямо завтра, перед боем? — спросил Менелай.

— Тогда… А тогда мы выдадим им тело Медеи. Всё честно.

— Тогда можно и выпить за такое дело, — сказал царь Микен и потянулся за кувшином с вином.

— Могу я сказать тост? — спросил Одиссей, когда кубки наполнились дивным напитком из винограда. Дождавшись кивков, царь Итаки начал говорить.

— Друзья. Мы многих потеряли в этой войне. Но их жертвы будут не зря. Завтра, после полудня, будет положено начало нашей победы, а через неделю — Троя падёт под наши ноги, моля о прощении! А голова Алкида будет висеть на мачте главного корабля! Так выпьем за план!

— Выпьем!

В это же время Алкид находился в магазине Фомы, где покупал новые повседневные вещи и элементы одежды. Раз уж он постарел, то придётся менять гардероб, чтобы соответствовать новому образу. Серебристый смокинг, такого же цвета пальто и шляпа мафиози. Поправив головной убор и тёмные очки уже образца XXI века, Алкид проскользил, словно примерив на себя роль Майкла Джексона.

— Показушник, — сказал Фома, читая книгу.

— Иногда нужно производить на врагов впечатление. Да и нужно выглядеть солидно, — спокойно принял шпильку Алкид, поправляя галстук чёрного цвета.

— Кстати, недавно почитал о мире, где ты обитаешь и понял, что ты очень похож на мужчину с белыми волосами и аккуратной бородкой. Не помню, как зовут, но по лицу вы похожи, словно братья.

— Спасибо за комплимент. Ну, я всё оплатил, поэтому ухожу. До встречи, Фома, — Алкид приподнял шляпу и покинул магазин. Старый еврей вздохнул и отложил книгу, протерев линзы своих очков с коричневой оправой тряпочкой.

— Ох, чувствует мой старое сердце, что судьба уготовила для тебя удар намного сильнее, чем были прежде.

Она — охотница. Она — повелитель. Её жертва хитра, но она хитрее. Жертва сильна, но она сильнее. Жертва ловка, но она ловчее. Однако эта жертва была умной, поэтому появляться в месте своей обычной дислокации уже не хотела как минимум три месяца. Она ушла от сестёр ради возможности поохотиться и поймать жертву в свои цепкие руки, чтобы она навсегда стала её. Её игрушкой, собачкой, любовью. Подтерев слюни от представленной картины, охотница продолжила выжидать.

Бедная Медуза решила присмотреть за Сфено ради её же безопасности, пока та пыталась выследить Алкида. Но за это время лишь её рука встречала лицо и больше ничего. Парень так и не пришёл. Один раз пришёл мужчина, похожий на него и ушёл.

— Он ведь придёт? — произнесла Сфено в пустоту, а затем повернула голову к младшей сестре. Из слёз старшей текли слёзы. — Придёт ведь?

Медузе только не хватало ещё одного чудика. Не так давно к ним на остров приплыл странный человек, который спросил: «Где вход на Олимп?». Младшая ответила, и тот уплыл. Что за человек — она не знал, да и знать не хотела. А теперь и Сфено ноет по поводу потери игрушки… Возлюбленного. Лично сама Медуза ничего, кроме чувства благодарности, не чувствовала по отношению к сереброволосому. Эвриала даже этого чувства не имела, а вот Сфено… Что-то очень серьёзно ударило по её мозгам, ибо очень часто можно услышать, как она во сне бубнит о каких-то детях и счастье. Плюс она сшила себе чёртову куклу в форме Алкида, которую Сфено облизывала и всячески тискала. И мысленно младшая Горгона молила Титанов (ибо боги падлы), чтобы парень никогда не появлялся на поляне, ради его же безопасности. И думалось Медузе, что он чувствовал опасность, ибо три месяца он не появлялся на поляне.

Настало время идти домой, но Медуза никак не могла оторвать Сфено от дерева, в которое она вцепилась мёртвой хваткой.