Алькурд Пардес I. День Мира (СИ)

“Какие ещё истории нужны” — зло думал Никро, не сводя глаз с неправильного — без волос это было явственно видно — вытянутого строения головы инструктора. — “Одного взгляда достаточно. Картофель и есть. Злобный картофель”.

Группа № 36, все как один тяжело дыша после разминки, заключающейся в быстром марш-броске вокруг Академии, стояла перед инструктором неровной шеренгой.

Карл Лесанти беспристрастно смотрел на наручные часы — отмеряя положенные пять минут отдыха.

“И ведь ни секундой больше не даст.” — сокрушался про себя Никро, сплевывая тягучую и вязкую, как всегда бывает после тяжелых физических нагрузок, слюну.

— Так всё, — хлопнул в ладоши Карл Лесанти. — Разбились на пары.

Голос его был кашляющее сух и скуп на какие-либо эмоции. Он выполнял положенные инструктору функции с точностью и скрупулезностью запрограммированного автомата, но не более.

Никро неохотно поднял глаза и едва сдержался, чтобы не произнести вслух те грубые слова, что огнем ярости вспыхнули в его голове.

“Ну, отлично. Я пережил грёбаный марафон, чтобы быть прибитым этим медведем ”.

Двухметровый Майкл Фурье бросал на снайпера тень и заслонял своими широченными плечами солнце. Он действительно сейчас походил на средних размеров гризли, вставшего на задние лапы. Чернокожий зульфакарец в свойственной ему манере поприветствовал оппонента молчаливым кивком, после чего, к великому сожалению Никро — началась тренировка.

В бою с подобным противником каждый удар, которому удалось достигнуть цели, практически наверняка мог оказаться решающим и последним. Недостаток скорости и реакции Фурье компенсировал силой. Никро сосредоточился на том, чтобы уходить от всех выпадов зульфакарца и даже не пытался контратаковать, про себя отмечая, что сражение больше походило не на тренировку, а на пляски посреди оживленной автострады.

“Майкл Фурье — первый, кто оказался рядом с Келой. Он вполне мог ударить её в спину. На это нужны всего лишь секунды. А после — припасть на колено и самозабвенно изображать из себя героя кинобоевика с автоматом наперевес. Что я о нём знаю? Если рассудить, то только имя и родину — южную страну Зульфакар. Остальное — сплошная тёмная тайна. Он не общается ни с кем из группы, его не увидишь ни в библиотеке, ни в кафетерии, ни на улице. Его невозможно разговорить. Любые вопросы или обращения в свой адрес — попросту игнорирует, делая вид, что не понимает.”

Сдавливающая грудь боль, одним махом выбившая из легких весь воздух, заставила снайпера согнуться пополам. Локк беззвучно открывал и закрывал рот, словно выброшенная на берег рыбёшка. Удар Майкла Фурье был груб и прост, но чудовищен в своей мощи, точно грузовик, несущийся на полной скорости. Боль, растекаясь, медленно отступала, словно впитывалась под кожу. К вечеру на груди снайпера бесформенной амебой расцветёт огромный фиолетовый синяк.

Майкл Фурье отступил на шаг и замер. По его каменному лицу не было понятно, какие чувства по отношению к снайперу — жалость, озабоченность или злорадство он испытывает. Если вообще этот странный представитель чернокожей расы умел испытывать какие-либо чувства.

Никро, всё ещё прижимая руку к отбитому месту, медленно разгибался, криво скалясь зульфакарцу. Где-то внутри нестерпимо жгло — то воздух, начавший вновь поступать в грудную клетку, наждачной бумагой царапал легкие.

Глаза Майкла и Никро на секунду встретились. Снайпер ни за что не смог бы сказать, выражали ли они хоть что-то, однако ему почудилось, что где-то там из глубин поднимался молчаливый вопрос. Или же Локку просто хотелось, чтобы эти непонятные, неживые, словно вырезанные из обсидиана гляделки обрели хоть какие-то человеческие черты.

Локк глазами проговорил: “Отличный удар. Со мной все в порядке. Я сам виноват, что так глупо открылся”. Майкл Фурье ещё мгновение держал эту невидимую нить двух сплетенных взглядов, а потом разорвал её, отвернувшись. На лице зульфакарца не дрогнул ни один мускул.

— Следующая пара! — громоподобно возвестил инструктор.

Заменил Майкла Фурье Зиг Заннинс. Никро не имел под рукой зеркала, но подозревал, что после спарринга с зульфакарцем вид у него не очень. Альбинос напротив — дышал весельем, нетерпением, и каким-то не совсем здоровым азартом.

— Ну что повеселимся? — плохо скрывая восторг, подмигнул снайперу Заннинс.

Никро хмуро сплюнул слюну, отмечая, проступивший металлический привкус крови. Локк неохотно встал в боевую стойку, оценивающе смотря на белоголового. В снайпере пузырилось чувство легкого презрения к этому человеку, который, казалось, получал удовольствие лишь от единственной вещи в мире — драк.

Зиг громко улюлюкнув бросился в бой.