Алла Пугачёва. 50 мужчин Примадонны

Как ни странно, но нимфетка рядом с Николаевым вскоре все-таки появится — это будет Наташа Королева. И в 1988 году композитор покинет коллектив Аллы Пугачевой, чтобы начать сольное творчество, а также стать штатным композитором для своей новоявленной «русалки». К тому времени в репертуаре Пугачевой будет уже больше десятка новых песен от Николаева. Среди них: «XX век» (1984; слова — И. Резник), «Паромщик» (1985; слова — Н. Зиновьев), «Счастья в личной жизни» (стихи — П. Жагун), «Стеклянные цветы» (стихи — Н. Зиновьев), «Прости — поверь» (стихи — М. Танич), «Балет» (стихи — И. Резник), «Две звезды» (стихи — И. Николаев), «Сто друзей» (стихи — И. Николаев), «Балалайка» (стихи — И. Николаев) (все -1986), «Местный Казанова» (1988; стихи — И. Николаев).

По словам А. Пугачевой: «Игорь считает, что «Айсберг» для него — первая песня. А я считаю, что и для меня она первая.

В том песенном периоде, который называю николаевским. «Расскажите, птицы», «Паромщик». Даже эта «Дурра-балалайка» и то спасла меня в период огромной депрессии. Песня «Балет» заставляла улетать в какие-то выси, а я была страшненькая, толстенькая, закомплексованная, несмотря на то что приходилось улыбаться и изображать радость.

Я в его концерте могла бы часов шесть петь сама — столько песен мы вместе создали! — но это было бы просто неприлично, потому что он не только одну меня сделал настоящей женщиной (на сцене!).

Но что он творил со мной! Я считаю, что он — мой песенный биограф. Однажды принес песню: «В небе полночном, в небе весеннем, падали две звезды.» Я не знала, с кем бы ее спеть? Так появился Володя Кузьмин.

Он очень чутко чувствует женскую душу. Как только в моей жизни появился еще один человек, тотчас же родилась песня: «Лекарство ты мое от скуки, ты для меня — незваный гость». Так возник Сережа Челобанов.»

Рассказ о Кузьмине и Челобанове у нас еще предстоит впереди, а пока продолжим рассказ о мужчинах Аллы Пугачевой.

Тоже мужчина. Борис Моисеев

Прежде чем познакомиться с Пугачевой, Моисеев прошел долгий и тернистый путь. Родившись в марте 1953 года белорусском городе Могилеве, он не сразу попал в Москву — сначала «кантовался» в Минске, где учился в хореографическом училище. Затем, закончив его, работал в Харьковском театре оперы и балета. И именно там впервые сильно влюбился. Причем не в девушку, а в парня — своего коллегу по труппе, балетного танцора Иварса. По словам Моисеева: «Я дико влюбился в Иварса, латыша. Романтика с огромными глазами, чистыми и красивыми. Я помню наш первый секс. Он был не физическим, а скорее — душевным. Это было раздевание и изнасилование души, но не тела. Моя любовь заставила меня даже оставить Харьков. Я уехал в Прибалтику, чтобы жить и работать где-то возле него. Он был моим первым любимым мужчиной.».

Именно в Каунасе Моисеев познакомился с женщиной, которая вскоре круто изменила его судьбу, — героиней нашего рассказа Аллой Пугачевой. Их первая встреча произошла в 1975 году в ночном клубе «Орбита», где тогда выступал Моисеев. Пугачева зашла туда случайно, будучи с дочерью в гостях у родителей своего бывшего мужа Миколаса Орбакаса.

Б. Моисеев вспоминает: «В ресторане сидит тетка. Мне говорят: «Вот она, звезда». Я сел напротив и посмотрел ей прямо в глаза… В ней было что-то сумасшедшее, какой-то напор, какой-то порыв.».

После этой встречи пройдет каких-то пять лет, и судьба вновь сведет Моисеева и Пугачеву вместе. На этот раз местом встречи станет знаменитое варьете в Юрмале «Юрас перле». К тому времени Моисеев из рядового артиста превратился в главного балетмейстера Государственного балета Литовской ССР (до этого он танцевал в Государственном ансамбле Литвы «Тримитос» в Вильнюсе), однако его главная мечта — покорение Москвы — не оставляла его ни на минуту. И благодаря Пугачевой ему удалось ее осуществить.

Б. Моисеев вспоминает: «В 80-м году совершенно случайно я танцевал в Юрмале, в шоу, где, кстати, принимала участие и Лайма Вайкуле. Алла меня заметила. Она была там с Болдиным, Резником, его супругой Мунирой и Раймондом Паулсом. В силу какой-то моей экстравагантности они к Алле меня тогда подпустили, и я начал издалека, так, чтобы привлечь ее внимание. У меня тогда был такой номер «Синьор Ча-ча-ча»: я выходил, держа в зубах огромную розу. И вот я вышел с этой розой, поцеловал ее и бросил Алле на стол. Она так захотела поймать этот цветок, что только какая-то добрая случайность не позволила ей всем телом рухнуть на пол этого клуба.

Я думаю, она вспомнила ту каунасскую встречу. Потом ко мне подошел Болдин и сказал, что я очень понравился Алле, что она собирается делать новую программу. «Давайте созвонимся, может быть, так получится, что Алла пригласит вас работать в Москву». В то же время я получил приглашение от Паулса работать в шоу у Лаймы. Раймонд решил в то время потихоньку заниматься ее карьерой, ее репертуаром. Но как бы ни была хороша, изящна и мила Лайма — это не Алла Пугачева. Алла — это неповторимое явление природы.»