Алла Пугачева. Жизнь и удивительные приключения певицы

Однако до 1985 года Пугачёва и Болдин спокойно жили, не оформляя своих отношений. Алла Борисовна теперь, после предыдущих браков и романов, видимо, предпочитала обходиться без формальностей, если это было возможно. Болдин тоже не торопился в ЗАГС, тем более, что опыт брачных отношений он уже имел. Кстати, его дочь Катя была практически ровесницей Кристины.

«Я занимался воспитанием Кристины больше, чем своей дочери, — замечает Евгений Борисович. — Ее надо было отвезти в музыкальную школу, привезти из музыкальной школы. То есть, по сути, играл роль папы. А настоящего ее отца я, как ни странно, никогда не видел».

(Катя Болдина музыкой не интересовалась. Она станет не певицей, а медиком. Говорят, очень хорошим.)

Однако благоденствие незаконных уз не могло тянуться очень долго. Но чтобы перейти к рассказу о тайной свадьбе Пугачёвой и Болдина, необходимо вывести на сцену еще одного персонажа, который и так уже засиделся за кулисами повествования. (Сценаристы, внимание! Сейчас будет лирикополитическая кульминация.)

Федор Федорович Светик был секретарем Октябрьского райкома КПСС — того райкома, с которым постоянно приходилось иметь дело Болдину и Алле. Дорога за рубеж, скажем, всегда лежала через кабинет Светика.

«Ему доставляло особое удовольствие разговаривать с Пугачёвой свысока, — вспоминал Болдин. — Поучать ее. При том, что он был даже моложе Аллы».

Рассказывая о Светике, Октябрьском райкоме, парторганизации «Росконцерта», Болдин, всегда сдержанный и ироничный, разве что не матерился. (Правда, относительно возраста ошибся: Светик старше Пугачёвой.)

«Когда мы ложились спать после общения с нашими коммунистами, то с наслаждением представляли, как душим весь этот райком, всю партячейку "Росконцерта". Это все, что мы могли сделать. Ощущение полного бессилия. С 1978 года до основательной Перестройки длился период какой-то жуткой борьбы с бетонной стеной и мыльным пузырем одновременно», — рассказывал он.

После очередной «экзекуции» в кабинете Светика Алла как-то выбежала в коридор (чистенький и гулкий райкомовский коридор с фикусами и референтами, шнырявшими, как мышки, из двери в дверь) и закричала:

— Нет, вы посмотрите! Посмотрите на этого человека! На этого вашего Федора Федоровича! Идите все сюда и смотрите! Первый, черт побери, секретарь!

Из кабинетов начали выглядывать испуганные лица, а Алла продолжала:

— Да-да, это я, Пугачёва! Идите-ка все посмотреть, как этот. секретарь издевается надо мной! Идите!

Но еще до того, как отношения со Светиком были окончательно испорчены, Пугачёва — то ли из куража, то ли вполне искренне — поинтересовалась у Федора Федоровича:

— А как насчет того, чтобы мне вступить в партию?

Светик улыбнулся и сказал, что приветствует это ответственное решение певицы. (При этом внутренне он безудержно ликовал: еще бы, загнать в ряды партии саму Пугачёву! Наверняка он уже чуть ли не на приеме у секретаря МГК КПСС себя представлял. Как тот жмет ему руку и благодарит за честное и бескорыстное служение, а там, глядишь, и.) Федор Федорович тут же пригласил своего зама по организационным вопросам и, широким жестом указав на Пугачёву, сообщил о ее решении. Заместитель, неумный партийный функционер, строго взглянул на артистку:

— Но вы понимаете, Алла Борисовна, что после вступления в партию вам придется исполнять другие песни?

— Да-а? Ох, ну извините, тогда я еще не достойна. Других песен пока петь не могу.

Вряд ли Светик от души поблагодарил болтливого заместителя, когда за Пугачёвой закрылась дверь.

Забавно, что Федор Федорович Светик никуда не делся с крушением социализма. Не утонул в пучине реформ. Он получил звание профессора и даже академика — но не Академии наук РФ, что немаловажно. В 2008 году его избрали в Общественную палату. И вот ирония судьбы: он заседал в той же самой Комиссии по социальному развитию, что и певица. Да, Пугачёва тоже была членом ОП. Интересно, вспоминали ли они со светлыми улыбками те свидания в райкоме? Впрочем, в новый состав Палаты оба уже не попали. Сейчас непотопляемый Светик числится учредителем и руководителем нескольких организаций и фондов с очень длинными и мутными названиями.

Именно этот блистательный Светик стал невольным инициатором бракосочетания Пугачёвой и Болдина. Советским сватом.

Кто-то прислал в Октябрьский райком гнусное письмо о недостойном моральном облике Евгения Борисовича Болдина. Это случилось накануне очередного отъезда на зарубежные гастроли и сразу повлекло за собой очевидные проблемы.

Светик пригласил Аллу и завел с нею утомительную беседу на нравственные темы, которую увенчивал тезис о том, что нехорошо на гастролях поселяться в одном номере мужчине и женщине, которые не состоят в брачных отношениях.

— Почему это? — возмутилась Пугачёва. — Мы состоим. У нас гражданский брак. Такие ведь тоже есть.