Аллегро на Балканах

Первое заседание регентского совета состоялось вечером того же дня, когда императора Франца-Иосифа поразил апоплексический удар. Император Австрии, король Богемии, Хорватии и Венгрии еще дышал, мычал и гадил под себя, но для политики он был уже мертв. Исполняющим обязанности регента по причине отсутствия в Вене наследника престола, как уже говорилось, сам себя назначил генерал-полковник Франц Конрад фон Хётцендорф. Хоть этот человек никогда не читал цитатников Мао, но то, что власть рождается именно вооруженной силой, понимал чисто инстинктивно. Зато два других члена регентского совета к армии и вообще к людям, производящим насилие, не имели никакого отношения. Одним из них был министр-президент (премьер-министр) Цислейтании[29] Макс Владимир фон Бек, а другим – католический епископ Готфрид Маршал, генеральный викарий (заместитель) архиепископа Вены Антона Йозефа Груши. Сам примас[30] Австрии в свои восемьдесят семь лет был стар, глух и слеп, поэтому всеми делами занимался его зам. Когда в Вену прибудет эрцгерцог Франц Фердинанд, обязанности регента перейдут к нему, а генерал-полковник Франц Конрад фон Хётцендорф станет одним из трех членов регентского совета.

– Итак, господа, – сказал исполняющий обязанности регента, – уже достоверно известно, что нашего императора поразил апоплексический удар, и его неспособность управлять государством имеет постоянный характер. Но эта информация не для всех: газеты сообщат, что Его Величество простудился во время прогулки и слег в постель, а врач, во избежание переутомления, вредно влияющего на здоровье, категорически запретил ему заниматься государственными делами. Пока наследник престола не прибыл в Вену, никто не должен подозревать, что император Франц-Иосиф более никогда не вернется к исполнению своих обязанностей.

– Но для чего такая секретность? – спросил министр-президент Цислейтании, – неужели хоть что-то изменится от того, что мы назовем апоплексический удар легкой простудой?

– Дело в том, что апоплексический удар у нашего императора случился не просто так, – сказал генерал-полковник Франц Конрад фон Хётцендорф. – Как членам регентского совета вам следует знать, что под страхом разрыва Двойственного союза германский кайзер Вильгельм предъявил нашему императору ультиматум – немедленно передать власть наследнику престола и удалиться в частную жизнь. Наши, гм, противники в лице русских и сербов уже воспользовались таким приемом, чтобы без смут и преступлений, не дожидаясь естественного исхода, заменить посредственных или откровенно плохих монархов на тех членов правящей семьи, которые смогут руководить своими государствами наилучшим способом.

– Но почему кайзер Вильгельм выдвинул такое требование? – раздраженно спросил генеральный викарий архиепископа Вены. – И какое вообще право имеет один суверенный государь требовать отставки у другого такого же Божьего помазанника? Русские и сербы тут не пример, ведь в обоих этих случаях процессы, вызвавшие отставку здравствующего монарха, были внутренними, и, кроме того, и те и другие являются схизматиками, не уважающими церковное таинство Помазания на Царство.

– Если бы не союз с Германией, то нашу Империю давно разорвали бы на части, – глухо ответил генерал-полковник Франц Конрад фон Хётцендорф. – В военном отношении наша армия отстала даже от французской или итальянской, и в тоже время наш император буквально одержим враждой с Россией. И если прежде эта его враждебность к русским кайзера Вильгельма вполне устраивала, то теперь, после того как Россия, Франция и Великобритания подписали Брестские соглашения, такое поведение нашего императора стало смертельно опасным. Все дело в том, что того же самого – то есть войны между Россией и Германией – всей душой желает правительство Франции, видя в кровавой общеевропейской бойне единственный шанс вернуть себе Эльзас и Лотарингию.

– Моей дорогой Франц, я вас не понимаю, – покачав головой, сказал епископ, – вы же сами раньше были сторонником превентивной войны против Сербии и Черногории…