Аллегро на Балканах

– О, это наша чисто российская заморочка, – ответил тот. – Когда победа антигерманского альянса уже была видна на горизонте, в Лондоне и Париже решили достичь еще одну цель этой войны и избавиться от неудобного союзника. С этой целью франко-британская агентура влияния, внедренная на железную дорогу, организовала продовольственную блокаду столицы. Без всякого объявления забастовки поезда с хлебом просто перестали пропускать в сторону Петербурга. И все это делалось под лозунгами свержения отсталого самодержавия и введения в России самого прогрессивного парламентско-демократического общественного строя. Самодержавие эти господа свергли, однако в результате «отскока от стены» к власти в России пришли такие люди «без страха и упрека», что в Европах схватились за голову. Но было уже поздно, да и спохватились в европейских столицах далеко не сразу.

– Насколько я понимаю, вы сами являетесь идейным потомком тех самых людей «без страха и упрека», – кивнул эрцгерцог, – уж слишком крутой разворот совершила российская политика с вашим приходом, чтобы счесть вас продуктом развития существовавшей прежде системы.

– А вы умны, – усмехнулся российский канцлер, – и я понимаю, почему в Париже так возжелали вашей смерти. Мы одновременно и революционеры, считающие, что правящий класс должен радикально изменить отношение к своему народу, и в то же время консерваторы, которые категорически против разрушения всего и вся до основания. Наш лозунг – это социально-ответственная абсолютная монархия, действующая в интересах своего народа. Поэтому государыня Ольга ведет себя скромно, новых дворцов не строит, бриллиантов не скупает, балов не закатывает, а все возможные средства тратит на борьбу с бедностью, школы, больницы и, конечно же, на армию.

– Вот это-то и шокирует, – вздохнул Франц Фердинанд, – планка этой вашей социально-ответственной монархии задрана так высоко, что достичь ее фактически невозможно, как ни старайся…

– Это оттого, что в России ситуация была крайне запущена, – сказал канцлер Одинцов, – и пришлось принимать экстренные меры, чтобы обстановка не дошла до точки кипения. В других странах Европы все совсем не так. Если что, берите пример с Германии – и все будет в лучшем виде. Кайзер Вильгельм – достаточно социально ответственный монарх для того, чтобы вы могли перенимать его опыт.

– Ну хорошо, – согласился эрцгерцог, – когда я стану императором, то учту это обстоятельство. А теперь все-таки расскажите, при каких обстоятельствах, и по каким, по вашему мнению, причинам распалась Австро-Венгерская империя…

– В том варианте мировой войны пострадали не только династии Романовых и австро-венгерских Габсбургов, – сказал российский канцлер, – трона лишились турецкий султан и кайзер Германии, а в Италии победило такое явление как фашизм, сведшее роль правящего дома к ничего не значащей декорации. Это вам к сведению – чтобы вы понимали, в каком направлении текла история. Едва надломившиеся Центральные Державы начали подписывать с победителями соглашения о временном перемирии, как у них в тылу стали происходить революции, свергающие самодержавие. И если Германия без Гогенцоллернов все равно осталась Германией, то для Австро-Венгрии король-император, единый в четырех лицах, был единственной скрепой. И не было никакой стрельбы и прочих спецэффектов в стиле «штурма Бастилии». Акты о независимости и провозглашение республики подписывали существующие на тот момент парламенты Австрии, Богемии, Венгрии и Хорватии. В одной только Венгрии в итоге всех пертурбаций вместо республики на четверть века образовалось регентство, потому что, даже отвергая вашего племянника в качестве своего короля, венгерское правосознание не могло обойтись без идеи монархии. При этом Галиция присоединилась к восстановленной Польше, Словакия убежала от Венгрии и присоединилась к Богемии, Хорватия и Словения вступили в союз с Сербией, признав своим монархом тамошнего короля Александра Карагеоргиевича, а Трансильвания примкнула к Румынии. Ни хорватам, ни венграм Трансильвании такие присоединения не принесли счастья. И даже словаки в итоге расторгли союз с чехами, чтобы жить отдельными карликовыми государствами. Австрия тоже пыталась присоединиться к Германии, но победители этого не одобрили и вернули это немецкое государство к самостоятельному существованию, чем заложили основу для будущих проблем Европы. Но это, простите, выходит за рамки нашего нынешнего разговора, ибо подобного развития событий мы пытаемся не допустить вовсе…

Эрцгерцог некоторое время в задумчивости молчал.

– Так, значит, причиной столь быстрого и даже катастрофического распада Двуединой Империи стала война? – наконец произнес он.