Аллегро с Дьяволом – II. Казань

…Вертушки сопровождения вновь прошли над высотой. И на бетонке показалась ползущая с гор колонна.

«Уходим наконец, а на кой он вообще был нужен, этот Афган, столько ребят потеряли. "Интернациональный долг" – перед кем, черт вас возьми?! Декхан от душманов защищаем, вашу мать. Так они днем декхане, а ночью душманы», – смотря на спускающуюся колонну, Аркадий думал.

– Ты кто? И каким ветром к нам занесло тебя, товарищ СТАРШИЙ сержант? – раздался требовательный голос.

Это был Перец. Писем он не ждал, так как с прошлой почтой получил три, а если и будут, то Кок непременно возьмет. Панаму Перец носил очень низко опущенной, край был практически на уровне глаз. Поэтому при его низком росте ему приходилось постоянно задирать голову в разговоре с более высокими сослуживцами, но делал он это так, как будто оказывал одолжение «дылдам-вымахавшим-неизвестно-куда».

– Где старший? – спросил сухим тоном Пастух.

– СТАРШИЙ лейтенант Малахов обитают вон в той палатке, – вновь выделив слово «старший» ответил Перец и махнул в сторону маленькой палатки, стоящей рядом с кухней.

– Ага! – отодвинув слегка плечом в сторону Перца, Аркадий двинулся к палатке.

– Ты аккуратней там. Постучись. Они не одни, они с женой там обитают.

Аркадий повернулся к Перцу с таким выражением, будто услышал, что лейтенант живет с инопланетянином.

Конечно, в военных городках, в больших гарнизонах, понятно, жили жены офицеров и гражданские специалисты-женщины, медперсонал и т.д, но не на боевом же… Нечего тут бабе делать! И то, что лейтенант притащил жену сюда, характеризовало его далеко не лучшим образом, по каким бы причинам он это ни сделал. Не было для этого уважительных причин, не было и все тут.

– С кем? – переспросил Пастух на всякий случай.

Довольный произведенным эффектом, Перец с готовностью пояснил:

– С женой, сержант, с женой. Правда, мы слыхали, она только по жизни ему жена, а не по паспорту. А так гражданский специалист-фельдшер, и по совместительству повар.

Почту раздали, и стали подходить не получившие писем. Те, кто получил, углубились в чтение – «подумаешь, новый сержант, не убежит наверное».

– Ты откуда сам-то будешь? – спросил подошедший Кок.

– С Казани призывался, – не очень охотно ответил Аркадий, не любил он перед кем бы то ни было отчитываться, но куда деваться, новый коллектив, надо знакомиться.

– Земеля!! Откуда ты? Я с Грязи, а Кок, вон, за 56 бегал! – радостно заорал Перец, хлопнув Аркадия по плечу.

– Спортсмен что ли? – слегка озадачился Пастух, сразу поняв: ляпнул глупость.

– Ага, – радостно оскалился Перец, – мастер спорта по убеганию. Мы прибегаем, а они убегают, по подъездам.

Кок молча, мощным ударом кулака в грудь отбросил Перца метра на три. Переведя дыхание, Перец на мотив популярной песни из репертуара итальянской группы Ricchi e Poveri пропел:

Приложу, приложу, приложу доской,

Если ты побежишь за «писятшестой».

Сделав пару танцевальных движений, словно находился на дискотеке, он подошел и, смачно саданув Кока в плечо, привычно повис на нем, как ни в чем не бывало. Кок только покосился на него, не прекращая разговора:

– А ты что, спортсмен что ли? Совсем не сечешь, что на улицах родного города творится?

– Вообще-то я КМС по дзюдо.

– Кто-кто? – скривился Перец.

– Кандидат в мастера спорта. А в Казани жил только год перед призывом. О том, что парни у вас друг другу головы арматурой проламывают, слышал, конечно, вполуха. Ничего интересного в этом не нашел.

– А до этого где жил? – спросил кто-то из ребят, которых вокруг стало больше.

– Много где. Отец военный, покатались по Союзу. Перед Казанью лет семь жили на Дальнем Востоке. Порт Ванина – слыхали может?

– Это гыдэ мэдвэды по улыцам ходят? – спросил кто-то с сильным грузинским акцентом.

Аркадий усмехнулся:

– Было один раз, лет пять назад, забрел один зимой.

– Что, Леший, опять письмо разорвал? – обратился Перец к кому-то за спиной Пастуха.

– Не твое собачье дело. Как фамилия, сержант? – спросил подошедший прапорщик.

– Краснов.

– Пастух? – спросил прапорщик, протянув руку.

Аркадий кивнул.

– Ну а я Сергей Кустов. Леший, стало быть.

Краснов окинул взглядом долговязую фигуру прапорщика. Рост под 180 см, широк в плечах, длиннорукий, с большими кистями и при этом очень худой и очевидно жилистый. Действительно – «леший», только лицо простодушное, крестьянское, не очень подходило под кличку.

– Иди, доложись лейтенанту. Вон он, кстати, с женой из палатки вышел.