Аллегро с Дьяволом – II. Казань

– Товарищ старший лейтенант, старший сержант Краснов прибыл в ваше распоряжение для дальнейшего прохождения службы, – на этот раз голос был ниже обычного.

– Что у вас с голосом?

– Волнуюсь, товарищ старший лейтенант, – прохрипел Аркадий с невозмутимым лицом.

– Зря паясничаете, сержант. Служба в полевых условиях не подразумевает расхлябанности. Мой заместитель прапорщик Кустов введет вас в курс дела. Можете быть свободны.

– Есть! – ответил Пастух и, четко развернувшись, направился к Кустову.

– Где вы это чудо откопали? – спросил он Лешего, но Перец как всегда встрял.

– Это Конюх, мы его не откапывали, его к нам прислали.

– Почему Конюх? Фамилия не лошадиная, да и морда вроде тоже.

– А это потому, что его дедушка – сын коня Буденного, а отец, между прочим, генерал, самый главный. О, как! – Перец многозначительно поднял палец.

– Так, не все сразу. Чьим, говоришь, сыном был его дед? – стараясь быть спокойным, переспросил Пастух – его явно начинал раздражать этот балабол.

– Пастух, слушай меня и голос Америки, больше некого не слушай! – горячо начал Перец. – Значит так, у Буденного был конь, точнее кобыла, и во время походов командарм, ввиду отсутствия женщин…

– Я серьезно спрашиваю, – прервал его разглагольствования Пастух.

– А Перец серьезно не может, – пояснил Кок.

– Иногда могу, – нашел необходимым вставить Перец. – Например, могу всерьез в торец дать.

– Так вот, лейтеха наш – генеральский сын, и отец служит, по слухам, в Генштабе. Дед, опять же по слухам, служил с Буденным. Поэтому и Конюх.

– Мажор, важный весь такой, я, говорит, Ленина в гробу видел! – вновь встрял Перец.

– Прямо так и говорит? – спросил осторожно Аркадий, поняв, что с Перцем нужно ухо держать востро.

– Ага, а ты, сержант, что… в Мавзолее не был, что ли? – ответил Перец с делано невинным выражением лица. Но, не выдержав, через секунду заржал. Заулыбались и остальные.

– Ладно! Хватит ржать. Пошли, Леший, прогуляемся, тебе велено меня в курс дела ввести.

Аркадий с Сергеем вышли за дувал и направились по периметру. Вокруг высоты шли окопы, их соединяли траншеи чуть больше полуметра глубиной.

– Что, этот Конюх постоянно вас с уставом мурыжит? – спросил все еще раздраженный Аркадий.

– Да нет, у него иногда по настроению бывает бзик на порядке, и на внешний вид внимание обращает, но службу не любит тащить, и нам не надоедает. Весь день в палатке у Мазуты в нарды режутся. Наташка целый день то кашеварит, то убирается, то стирает. Молодец девчонка – работящая. Этот весь день задницу не поднимает. Кстати, тебе она, я так понял, тоже понравилась?

– Не думал, что это так заметно.

– Может и незаметно. Только она всем здесь нравится, так как из бабьего племени одна-одинешенька тут. Да и вообще девчонка ничего. Интересно другое. Это то, что ты ей, кажется, понравился – и Конюх, похоже, это заметил. Вот он к тебе и прицепился. Так что имей в виду. Тут слухи разные ходят.

– Наблюдательный ты человек, Леший, – по-прежнему слегка раздраженно сказал Пастух.

– Я здесь четвертый год. Хочешь – не хочешь, станешь наблюдательным. И не дуйся, я не цепляю тебя, а предупреждаю.

– Ладно. А что за слухи?

– То, что они не расписаны – это не слух: у них фамилии разные. А слухи говорят – дело чуть до скандала не дошло, когда Наташка забеременела и ее мать их расписать хотела. Конюх уперся – зачем она ему, простая девчонка. У него где-нибудь ровня уже присмотрена, не им так родителями. Если бы разразился скандал, то он, если бы и не вылетел из училища, то карьерку подпортил бы. Но Конюх Наташку уломал, и она аборт сделала. И в Афган он ее притащил, поговаривают, чтобы вроде как избавиться.

– Как избавиться? – недоверчиво спросил Аркадий.

– Ты прямо как вчера родился, сержант. На войне много способов незаметно избавиться от человека. Много парней молодых, опять же. Может, приглянется кто. Вообще-то это идеальный вариант для него. Изменила и до свидания. Но повторюсь – все это слухи.

Похоже, Лешему было не очень приятно ворошить чужое белье, и Аркадий решил сменить тему.

– Понятно. Давай к делу, мы зачем тут стоим? Если колонну с гор начнут долбить, от нас толку хрен целых, хрен десятых.

– Правильно мыслишь. Один Мазута и сможет эффективно вмешаться, не дай Бог чего случится. Но мы стоим здесь не для того, чтобы прикрывать колонны на марше. Видишь, здесь долина вклинивается в горы ущельем, – махнул на юг рукой Леший. – На карте очень на горлышко бутылки похоже, вот «горлышком» и окрестили. Стоим мы, как видишь, почти посередине этого ущелья. Так вот, в это «горлышко» выходят несколько троп с перевалов. А там, на севере, в «зеленке», расположена база, откуда ты сегодня прибыл. Там ночью на отдых останавливаются колонны, стоит дальнобойная артиллерия и «вертушки» опять же. Так что мы здесь как пробка в этом горлышке, дабы душманы с этих перевалов не могли просочиться в «зеленку» и ударить по базе. Работа «не бей лежачего», даже скучно как в санатории. И вообще, если честно, то мне кажется, что мы тут больше Конюха охраняем, чем базу. Состряпали для генеральского сыночка теплое местечко.