Аллигат. Исход

— В каком деле? — разозлилась Светлана, размахивая концом с кольцом перед лицом сестры. — Плевала я на этого слизняка! Чемодан без ручки! Пусть катится ко всем чертям!

Ольга выпрямилась, перехватывая палку в воздухе обеими руками:

— Твои действия на статью тянут, и очень серьёзную. Вымогательство, угрозы, нанесение побоев…

Договорить она не успела.

В комнату вбежала запыхавшаяся мать.

— Девочки! — закричала она, хватая воздух открытым ртом.

Бросилась к ним, хватаясь за палку посередине, пытаясь вырвать из женских рук.

Ольгу мотнуло в сторону. Почувствовав боль в запястье, она отпустила палку и отскочила в сторону.

Мать и старшая дочь, обе рослые, похожие друг на друга, мерялись силами, не уступая одна другой.

Отец тоже был высоким и крепким. Только Ольга выбивалась из семейного ряда своей статью. Но скабрезных шуток по этому поводу никогда ни от кого из родни не слышала.

Светлана скалилась на мать и свирепо шипела:

— Сговорились, подлюки? Ты зачем отдала ей мою монету?

— Господи, в кого ты такая злая, жестокая, завистливая! — выговаривала мать, мёртвой хваткой держась за палку.

Старшая дочь рассмеялась ей в лицо:

— В вас с отцом! Я — ваша плоть и кровь. Я! Не она! — кивнула она в сторону младшей сестры, жмущейся к стене. — Вылитая вы, с какой стороны ни глянь! Хоть с лица, хоть с жопы! Разве вы не из жадности взяли её? Монетки-то не медные!

— Света! Замолчи! — дёрнула мать за палку, отнимая у дочери, отбрасывая. — Я сама.

Но ту уже понесло:

— Давай, расскажи ей, как её полоумная мамаша ещё и приплатила, чтобы избавиться от неё!

Повернулась к Ольге, не обращая внимания на мать, выталкивающую её в коридор:

— От тебя собственная мать отказалась! Отдала первой встречной! Ты!.. — цеплялась она за ручку входной двери, поворачивая красное потное лицо к младшей сестре. — Ты отняла у меня отца! Теперь за мать взялась, недомерок! Бог тебя правильно наказал!

Ольга схватила со стола красную лаковую коробочку, выбежала на площадку и сунула в руку Светланы. Отчаянно прокричала:

— На, забери! Только не разбрызгивай здесь свой яд! Спросила бы по-человечески, сама бы тебе отдала, — отвернулась, возвращаясь на ватных ногах в комнату.

Села на диван. Сердце рвалось из грудной клетки, поперёк горла встал ком. Он разбухал, перекрывая дыхание. Перед глазами замельтешили чёрные точки, сливаясь в рваные чернильные пятна.

Неожиданно наступившая тишина комариным писком зазвенела в ушах: настойчиво, нудно, противно.

Ольга сфокусировала взгляд на фигуре, опустившейся перед ней на колени.

Мама…

— Бедная моя девочка, — обняла она дочь, прижимая к себе.

Ольга сморгнула выступившие слёзы. Слепо уткнулась в плечо матери:

— Это правда, да?

В ответ услышала тихое, робкое:

— Давно нужно было рассказать тебе… дочка.

Глава 6

— Не слушай Светлану, — гладила мать плечи Ольги. — Находясь в гневе, мы не слышим себя.

— Почему она знает об этом, а я нет?

Женщина тяжело вздохнула и подсела к дочери:

— Наша с отцом вина, — гладила её по спине. — Светочка случайно услышала наш разговор. Мы тогда обсуждали переезд его матери из Озёрска, подсчитывали расходы на ремонт дома, рассматривали варианты обмена с доплатой. Решали, какую из монет продать, — прошлась она взглядом по оборванной с одного конца портьере. — Разговорились после этого, вспомнили прошлое…

— Почему вы ничего мне не рассказали?

— А ты бы поняла? Это Светлане в то время тринадцать лет исполнилось. Не думала, что она примет новость в штыки. Если бы Егор её не приструнил, накуролесила бы. Он умел с ней ладить. Потом всё успокоилось, Света поумнела, ты росла. Необходимости говорить о том, что ты приёмная вроде как не стало. Всё же было хорошо, дочка? Тебе ведь не было с нами плохо? — тревожно заглянула в её глаза. — Ответь, разве мы с отцом не любили тебя? Не оберегали? Родне наказали помалкивать.

Ольга не помнила, чтобы во время праздников и семейных торжеств, когда за круглым столом собиралась все родственники, кто-то намекал ей, что она не из их рода. Ко всем детям все члены большой семьи относились одинаково внимательно и дружелюбно. Только со Светланой её отношения так и не сложились.

— Расскажи всё с самого начала, — попросила она.

Мать разгладила на коленях складку на платье. Задумчиво начала:

— Пять их было, монет, — вздохнула, удобнее устраиваясь на диване. — Я в ту пору работала бухгалтером в озёрской центральной районной больнице. Егор — инженером на машиностроительном заводе. Жили у его матери. Светочке почти два с половиной годика было. За ней свекровь присматривала. Обе часто болели. Да и Егора хронический тонзиллит мучил. О себе уж и не говорю. Сама понимаешь, вокруг города, куда ни ступишь — сплошные реки, озёра, болота. Влажность высокая. Дожди, сырость.

Ольга помнит. Озёрск похож на курортный посёлок. Речные протоки связывают озёра в единую систему. Красиво, если смотреть с высоты птичьего полёта.

Мать замолчала, налила из термоса чаю и сделала несколько крупных жадных глотков: