Аллигатор

Им ничего другого не оставалось, как согласиться с предложением мужчины.

***

Они сидели в теплой и ухоженной комнате и смотрели телевизор.

– Михаил Федорович, а где ваша супруга? – поинтересовался Виктор у него.

– На работе, – коротко ответил он Абрамову. – Она работает на железнодорожной станции диспетчером.

Хозяин замолчал и, отодвинув в сторону занавеску, посмотрел на улицу.

– У них главным будет Женька Белоконь, они называют его «Белым». Он раньше проживал в нашем поселке, а потом его посадили за кражи из магазинов. Мать не дождалась его и умерла с год назад. Дом на себя оформил его младший брат. Он разошелся с женой, оставил ей с сыном квартиру, а сам перебрался жить сюда. Когда «Белый» вернулся из заключения, между ними вспыхнул скандал, так как младший брат отказался прописывать его в дом матери. Скандалили они сильно, полпоселка сбежалось посмотреть на это. Женька тогда и порезал своего брата, правда, тот не стал обращаться в милицию и сообщил врачам, что сам в темноте в сарае наскочил на косу.

После этого скандала он поселился у своего старого товарища Разрывина, они с ним дружили еще со школы. Тот жил один и отказать в угле своему товарищу не мог. Недели две они все вместе пили: Разрывин, «Белый» и его друзья по зоне. Потом взялись за старое, стали грабить квартиры. Все награбленное у них скупала Верка, продавщица из нашего поселкового магазина. Теперь они перешли на кражи из садовых домиков. Тащат все, что попадет им под руку: старые холодильники, телевизоры, посуду. Женька все это куда-то возит и продает за бесценок. Об этом весь наш поселок знает, но все молчат, боятся «Белого» и его друзей. Вот и сегодня они, похоже, тоже направились на дачи.

Он замолчал и снова, отодвинув край занавески, посмотрел на улицу.

– Михаил Федорович, а почему вы решили, что они пошли грабить дачи? – задал ему вопрос Виктор. – Они, наверное, вам об этом не сказали?

– А тут и говорить ничего не нужно. Раз взяли с собой тачку, значит, пошли «шастать» по дачам. Сейчас их время: людей на дачах нет, сторожей, как правило, тоже не бывает. Да и кто из сторожей будет умирать из-за чужого барахла? Никто! Так что бери, не хочу. Люди только весной поймут, что их домик ограбили, некоторые побегут в милицию, а другие и нет. Все боятся, что жулики могут сжечь их дома. На это они и рассчитывают.

Абрамов сразу же вспомнил слова своего начальника и невольно задумался.

«Ну, задержим мы их с ворованными вещами, а что дальше? Где искать потерпевших? Ведь закон трактует, что если нет потерпевших, то нет и краж. Что тогда с ними делать? Придется извиняться и отпускать».

Размышления Виктора прервал хозяин дома.

– Вон идут, еле волокут награбленное барахло, – произнес он и сплюнул на пол.

Абрамов отодвинул занавеску и посмотрел на улицу. По ней шли три человека и толкали впереди себя тележку, на которой находились какие-то вещи. Виктору удалось разглядеть лишь холодильник, который лежал на тележке с его стороны.

– Спасибо, Михаил Федорович. Нам нужно уходить, – сказал Абрамов и пожал руку хозяину дома.

Он проводил их до двери и пожелал нам удачи.

***

Они возились в гараже, не обращая никакого внимания на редких прохожих, идущих по улице. Когда они закончили укладывать похищенные вещи, Абрамов тихо спросил, наставив на них свой пистолет:

– Ребята? Вы закончили свою работу?

Его голос был подобен выстрелу, прозвучавшему в тишине. Двое мужчин безропотно подняли руки, сразу же сообразив, кто перед ними находится. Только один из них, опрокинув на землю немного задумавшегося Семенова, бросился бежать в сторону темнеющего леса.

– Вяжите их! – произнес Виктор и устремился вслед за бегущим человеком.

Мужчина бежал первые сто метров неплохо, и поэтому Абрамов сразу же оценил его хорошие физические данные. Однако, пробежав метров триста, он стал сдавать. Расстояние между нами заметно таяло.

Неожиданно мужчина резко свернул влево и побежал вдоль забора кладбища. Абрамов на бегу достал из кобуры пистолет и взвел его. Словно прочитав мои мысли, мужчина нырнул в проем забора и мгновенно исчез в темноте.

– «Белый»! Выходи с поднятыми руками! – крикнул Виктор. – Не заставляй меня стрелять!

– А ты меня сначала возьми, мент, а потом диктуй свои правила! – выкрикнул он и выстрелил в сторону Абрамова.

Дробь, словно рой пчел, пронеслась над головой Виктора.

– Вот этого не нужно было делать! – крикнул он в темноту и, упав на живот, медленно пополз, в сторону вспышки.

– Слушай, мент! Может, разойдемся по-хорошему. Зачем тебе я? Там двое есть: есть, кого судить, – выкрикнул он, перезаряжая свой обрез. – Чего молчишь? Скажи хоть слово.

Абрамов, молча, полз на голос. Теперь между ними было метров десять. Неожиданно перед Виктором выросла могильная ограда.

«В какую сторону ползти?» – подумал он и решил обойти ее слева.

Но выбранный им путь оказался неверным. Он вновь уперся в могильную ограду. Делать было нечего, ему пришлось развернуться и двинуться в противоположную сторону.

– Мент! Ты что молчишь? Отзовись, не играй со мной в прятки! Мне тоже не нравится, как и тебе, лежать среди этих могил!