Аллигент

Я не знаю какого это ненавидеть свое собственное прошлое и одновременно страстно желать любви от людей, которые строили это самое прошлое. Как же так, я не заметила раскола внутри него? Почему я раньше не понимала, что помимо сильных и добрых черт, есть также травмированные, сломленные?

Калеб рассказывал мне, о том, что наша мама говорила, что зло есть в каждом и первый шаг к тому, что бы полюбить кого-либо, это найти то зло в себе, и потом мы сможем простить их. Как я могу обвинять Тобиаса в безрассудстве, будто я лучше его, будто я никогда не позволяла своей сломленности ослеплять себя?

- Привет! - говорю я, запихивая инструкции Калеба в свой задний карман.

Он поворачивается, и у него суровое выражение лица, довольно знакомое. Он выглядит так же, как впервые несколько недель нашего знакомства, как часовой, охраняющий свои сокровенные мысли.

- Слушай, - говорю я. - Я думала, что я выясню, могу ли я простить тебя или нет, но теперь я думаю, что ты ничего мне не сделал, за что мне нужно было бы тебя прощать, за исключением, может быть, обвинения меня в ревности к Ните...

Он открывает рот, чтобы прервать, но я поднимаю руку, чтобы остановить его.

- Если мы останемся вместе, мне придется прощать тебя снова и снова, а если ты все еще этого хочешь, то тебе придется прощать меня снова и снова, говорю я. - Так что прощение

- это не точка. То, что я действительно должна была пытаться выяснить, это по-прежнему ли мы можем быть вместе.

Всю дорогу домой я думала о том, что сказал Амар, что примерно в каждых отношениях возникают проблемы. Я думала о своих родителях, которые ссорились, чаще, чем любые другие родители в Отречении которых я знала, те которые, не смотря ни на что, шли рука об руку каждый день, пока не умерли. Затем я подумала о том, какой я стала сильной, какой защищенной я себя ощущаю с человеком, рядом с которым я сейчас нахожусь, и как на протяжении всего пути он говорил мне, что я храбрая, меня уважают, я любима и достойна этой любви.

- И? - говорит он, его голос, его глаза и его руки слегка трясутся.

- И? - говорю я, - думаю, что ты все еще единственный достаточно жесткий человек способный справиться с кем-то вроде меня.

- Это так, сказал он резко. И я поцеловала его.

Его руки скользят по мне, обнимая крепче, и поднимая меня на цыпочки. Я прячу свое лицо у него на плече и закрываю глаза, и лишь вдыхаю его чистый запах, запах ветра.

Раньше я думала, что когда люди влюбляются, они получают то, чего хотели, и в последствии у них нет выбора в данном вопросе. И возможно это верно на начальной стадии, но к настоящему моменту это не относится.

Я влюблена в него. Но я остаюсь с ним не по привычке, как будто больше для меня нет никого подходящего. Мы вместе, потому что это мой выбор, каждый день, когда я просыпаюсь, каждый день, что мы воюем или лжем, друг другу или разочаровываем друг друга. Я выбираю его снова и снова, и он выбирает меня.

Глава 37. ТРИС

Я зашла в офис Дэвида на свое первое собрание совета ровно в десять как показывают мои часы, он сам въезжает в коридор на коляске немногим позже. Он выглядит ещё бледнее, чем в прошлый раз, тёмные круги под его глазами больше похожи на синяки.

- Здравствуй, Трис, говорит он. - Не терпится, не так ли? Ты как раз вовремя.

Всё ещё ощущаю тяжесть в конечностях от сыворотки правды, которую Кара, Калеб и Мэттьюс испытывали на мне, это часть плана. Они пытаются создать мощную сыворотку, которой не смогут сопротивляться даже Генетически Здоровые люди, вроде меня. Я игнорирую это чувство тяжести и говорю. - Я в предвкушении, это моё первое собрание.

Тебе помочь? Выглядишь усталым.

- Хорошо.

Я толкаю его коляску перед собой.

Он вздыхает. - Похоже, я действительно вымотался. Не спал всю ночь, пытаясь разобраться с нашим недавним кризисом. Поверни здесь налево.

- Что ещё за кризис?

- О, ты скоро всё сама узнаешь, давай не торопить события.

Мы маневрируем по полутёмным коридорам Терминала 5, как написано на табличке.

- Это старое название, поясняет Дэвид. Здесь нет даже окон, никакой связи с окружающим миром. Меня почти охватывает паранойя, словно стены наводят её на меня, сами, испугавшись незнакомых глаз. Если бы они только знали, что я на самом деле ищу.

Пока я иду, ненароком обращаю внимание на руки Дэвида, прижатые к подлокотникам, Кожа вокруг его ногтей грубая и красного цвета, будто он грыз их всю ночь. Сами ногти у него неровные. Когда-то мои ногти выглядели точно также, когда воспоминания от симуляций пробирались в каждый из моих снов и каждую мою мысль. Может Дэвида, мучают воспоминания о нападении на него самого.

Хотя какое мне дело. Он столько всего натворил. Не сомневаюсь, он бы сделал это снова.

- Вот мы и пришли, говорит Дэвид. Я проталкиваю коляску через ряд дверей, которые специально подпёрли, чтобы держать открытыми. Большинство консулов, похоже, уже здесь, помешивая крохотными ложечками свой кофе, многие из них - мужчины и женщины примерно возраста Дэвида. Есть несколько человек помоложе - например, Зоуи, она напряжённо, хоть и вежливо улыбается мне, когда я вхожу.