Алло, милиция? Часть 2

В РОВД Егор вернулся после шести вечера.

— Кадет! Ты ушёл на обед около часа. Вернулся в восемнадцать тридцать. Хорошо покушал?

Вильнёв уже спрятал уголовные дела в сейф, собираясь уходить.

— Нормально покушал. А сытым чуть не умер.

— Вот об этом сейчас поговорим. Идём к Сахарцу.

Начальник отделения, занимавший кабинет этажом ниже, читал какую-то бумагу, подчёркивая красным отдельные места. Увидев вошедших, указал на стулья.

— Егор Егорович, ничего не хотите нам рассказать?

— Хочу и много. Но не скажу ничего. Дал подписку о неразглашении.

— Наглец! — констатировал Вильнёв.

Сахарец принялся перечислять факты.

— С опозданием на час с обеда вернулся Давидович, взъерошенный и с расплывающимся фингалом на физиономии. В дежурку поступил звонок о том, что около двух возле входа в столовую часового завода была драка, кого-то хотели запихнуть в чёрную «Волгу», потом один из дерущихся демонстрировал милицейское удостоверение, убеждая очевидцев разойтись.

— Это — да, Давидович, — согласился Егор. — У меня корочек нет.

— Потом участковый с Толбухина рассказал о странном происшествии. Почему-то вы с Давидовичем не завели задержанного в дежурку и не оформили, а кололи на опорном. Вызвали каких-то мужиков в штатском, похожих на комитетчиков. Лёха вернулся на службу, тебя забрали.

— Уже отпустили.

— Егор, я сейчас тебя ударю. Больно. И пох, что ты каратист, — предупредил Вильнёв.

— Не ударите. Совсем не потому, что я могу ответить, и вас придётся лечить как оленя, напавшего на Лёху. А потому, что вы хороший человек и только строите из себя демона.

Следователи на миг остолбенели, потом рассмеялись.

— Твою мать, Егор… Что ты ему сломал? — спросил Вильнёв. — Руку?

— Всего лишь вывихнул плечо и аккуратно надавил на вывих. Николай, я же не изверг, а активист комитета комсомола. Но вам не говорил про руку, подписка.

Начальник переглянулся с замом, потом изрёк:

— Егор, ты вроде бы неплохой парень. Сообразительный. Но на каждом шагу допускающий такие ляпы, что не хочу нести за тебя ответственность. Влезаешь в дикую историю, из-за которой подвергаешься нападению целой банды, ломаешь руки задержанному… Я чего-то ещё не знаю?

— Пел в ресторане с «Песнярами». Мулявин пригласил репетировать с ними.

— Ему пальцы не ломай, хорошо? В общем, в РОВД можешь не приходить. Я подпишу тебе дневник практики и характеристику. Считай, практика тебе зачтена.

— Щедрое предложение, товарищ майор. Позвольте принять его… частично. Всё равно буду наведываться, подготовлю и отправлю в суд хотя бы пару уголовных дел. Но мне и правда зачастую придётся отлучаться к тем, кому сегодня дал подписку. Там не меньше чем на месяц работы. Да и Лёхе обещал помочь, через меня ему морду разбили. Обещаю — вам проблем не создам.

Попрощавшись со следователями, он шёл на остановку троллейбуса и заметил в себе желание крутить головой, отмечая подозрительных людей и подозрительные машины.

Глава 5

Элеонора уже смыла косметику и переоделась в обычный спортивный костюм, выйдя из режима непрерывного ожидания Бекетова в секс-готовности № 1.

— Егор? Заходи. Я волновалась целый день, почему не звонил.

— Только из-за того, что не звонил?

Он разделся и разулся.

— Нет! С самого утра припёрлись четверо. Не представились, не предъявили удостоверения, но вели себя как властелины мира. Я отнекивалась, но Прокофьевна…

— Знаю. Мне рассказал один из «властителей мира», когда нашёл меня по её наводке. Налей чаю горячего, посекретничаем.

— Идём на кухню. Рассказывай!

Он сполоснул руки над раковиной. Конечно, кухонная мебель и посуда здесь были на два порядка роскошнее, чем в логове Пантелеича. Как только Гиви, человек не бедный, наверняка привычный к комфорту, терпел неудобства в той съёмной квартире?

— Много не расскажу, только главное. Бекетов пользовался поддержкой очень влиятельных людей. Он исчез, те уверены, что совсем. И нервничают.

— Сильно нервничают?

— Самого нервного пришлось отправить к доктору — вправлять конечности. Немного погорячился, со мной бывает. Не волнуйся! Выздоровеет. Проблема в другом. Пока они крышевали Бекетова, прикрывали и «Верас». Сейчас вы голые как попа новорождённого младенца. Скоро набегут шакалы, в первую очередь — ОБХСС. Ваши левые схемы с реализацией грузинского левака из Москвы, художества с золотом и прочие нетрудовые доходы давно взяты на карандаш. А мясо? Я видел у вас в гастрономе. По госцене лежат одни кости, срезанное с них продаётся рядом в ларьке «Потребкооперация» по удвоенной цене. Опера ждут только команды «фас».

— Валентина Ивановна сегодня это почувствовала. Она — заместительница Бекетова. Начала дёргаться, потом распоряжаться. Наорала на меня, грозилась уволить.

— А ты?

— Пообещала переспать с директором торга, чтоб он уволил её.

— Эля, ты — прелесть!

— Правда? Что же ты не замечаешь? Кстати, если списали Бекетова со счетов, я — свободна.

— Кого мне уволить или убить, если ты переспишь со мной? Чай обещанный поставь, кстати.

— С тобой — по-дружески. За так. Или мне одеть шпильки, прозрачную ночнушку, намазать свисток?