Аллоды. Игра в чертогах смерти

Вытащив из баула отвертку и еще какие-то инструменты, он принялся возиться с запястьем левой руки. На некоторое время вовсе открутил ее и положил наземь, обнажив сложно устроенную культю.

Действуя одной правой, капнул из масленки машинным маслом, заменил пару крохотных деталей. Затем поставил обратно, и как ни в чем не бывало задвигал блестящими пальцами.

Да, восставший, если он опытный маг, может быть серьезным противником.

Невозможно убить то, что и так мертво, и даже обезвредить не так просто.

– Фьють-фьють! – прозвучало неподалеку, и Расин обнаружил, что Доказательство тут как тут, преспокойно чистит перышки, усевшись на макушку ближайшего валуна, и вид у нее самый победоносный.

– Надо же, уцелела, – сказал он, протягивая ладонь.

Птичка с готовностью спорхнула на нее, покрасовалась несколько мгновений, а затем улетела прочь.

– Ну так червелицый мало похож на ястреба, – со смешком проговорил Эрэм, и вновь в его голосе прозвучала гордость.

В убежище среди валунов провели большую часть дня, столь же знойного, как и предыдущий. Расин заново проверил все свои клинки, выправил лезвие у каждого, обновил яд на запасном метательном ноже.

Мимо дважды пролетали червелицые, оба раза в одиночку и на небольшой высоте. Не наблюдалось признаков того, что обитатели подземного города ищут убийц погибшего сородича.

– Пора двигаться, – сказал Эрэм, когда тени начали удлиняться, а жара немного спала. – До заката нам нужно отыскать колодец, а то твои запасы, как я вижу, подошли к концу, да и мне надо попить.

Расин опустошил свой бурдючок в полдень.

Жажда пока мучила его не особенно сильно, разве что во рту пересохло, но он знал, что воздух пустыни, как горячий, так и холодный, пьет влагу из тела быстро и незаметно, и что к утру без воды будет худо.

– Раньше тут был один источник, – продолжил Зэм. – Только сохранился ли он?

Чем дальше к северу они шли, тем больше становились холмы, у города червелицых едва заметные. Появилась растительность – ползущие под ударами ветра клубки перекати-поля, раскоряченные кактусы, похожие на жирных уродцев, поросших колючками, пальмы-медоноски, закутанные в облака сладкого аромата.

Самая безжизненная часть аллода осталась позади.

Зато впереди, как увидели с вершины очередного холма, зубчатой лентой протянулись горы.

– Ты бывал там? – спросил Расин, стараясь запомнить лежащий дальше пейзаж.

Еще немного, солнце зайдет, и придется двигаться в темноте.

– Бывал, – отозвался Эрэм. – Правда очень давно, чуть ли не десять лет назад. Пройти можно, и воду найти – тоже, как я уже говорил, но нам придется сделать это ночью.

Мрак настиг их у подножия первой, сравнительно низкой горной гряды.

Расин в один момент понял, что не видит ничего, а в вышине открылись сердитые глазки звезд. Но зато с усилием потянув носом, уловил идущий с северо-востока слабый аромат влаги и свежей зелени.

– Там должен быть источник, – сказал он, поднимая руку.

– Откуда ты знаешь? – удивился Эрэм.

При всех своих достоинствах и умениях восставшие почти начисто лишены обоняния.

Тут была даже трава, она шуршала под ногами, на ветру качали ветвями стоявшие группами кусты. В зарослях шебаршилась мелкая живность, вдалеке печально и угрожающе агукала пустынная сова.

– Здесь есть гарпии, – сказал Расин, едва не вступив в кучку едко и очень характерно пахнущего помета: кто хоть один раз столкнулся с подобным смрадом, никогда его не забудет.

– Разве они опасны и ночью? – поинтересовался Эрэм.

– Меньше, чем днем, но все же…

На уродливых птиц с головами, похожими на женские, Расин иногда охотился, но всегда по заказу, поскольку это связано с большим риском. Одна гарпия не так чтобы опасна, но проблема в том, что летают они по меньшей мере дюжиной, и это в лучшем случае.

А попробуй, одолей пару десятков летучих тварей, что визжат, осыпают тебя дерьмом и ядовитыми перьями, норовят ударить тяжелым крылом по лицу или цапнуть острыми когтями?

– Поглядывай вверх, – посоветовал Расин.

Гарпии предпочитают падать жертве на голову, и различить их на фоне черного неба – задача как раз для колдуна, а тем более некроманта, привыкшего действовать в темноте.

Источник, спрятанный под козырьком могучей скалы, оказался крохотным, но живым. Расин наполнил бурдючок, напился до бульканья в животе, сполоснул лицо, и только после этого пустил к воде спутника.

Эрэм сделал буквально несколько глотков и заявил:

– Ну все, мне хватит.

И они двинулись дальше.

Восставший не обманул – судя по тому, как уверенно он выбирал дорогу, действительно хаживал по этим местам. Миновали перевал, напоминавший седло между двумя уходившими в небо вершинами, прошагали ущельем, столь узким, что можно одновременно коснуться обеих стенок.

Затем пришлось петлять в настоящем каменном лабиринте, где Расин, несмотря на весь свой опыт, едва не потерял направление. Пару раз заподозрил, что они ходят кругами, и хотел уже сказать об этом спутнику, когда они выбрались из скал на склон, полого убегавший вниз, к северу.

Впереди, насколько позволял увидеть свет звезд, лежала та же равнина.