Алма-Ата неформальная (за фасадом азиатского коммунизма)

– Еще при Лисице интересовались джазовыми программами. Но нам запрещали играть джаз. И все же присылали ноты из Москвы – Каунта Бэйси, Дюка Эллингтона, там с их с записей партитуры снимали один к одному. И мы умудрялись включать их в концертную программу. И все же мы пытались приобщать и наших композиторов, чтобы они писали легкую эстрадную музыку с элементами джаза. Например, очень сильным был Тлес Кажгалиев. Работая на радио, играли параллельно малым составом на танцах в Доме культуры на пересечении улиц Комсомольской и Ауэзова. Исполняли джазовую программу – всегда аншлаг. И Тахир еще пацаном туда приходил. А потом он у меня занимался. Тогда барабанщиков вообще не было. Был еще Леня по кличке Белый. Это 60-е – 70-е годы. Затем создали полный бэнд и начали работать на танцах в Парке панфиловцев. Чтобы был репертуар, по ночам записывали «Голос Америки» на магнитофон, а потом снимали эти произведения «в ноль» и играли…

Там же, на танцах в Парке панфиловцев, появился настоящий джазовый состав, который возглавлял Тахир Ибрагимов – амбициозный и талантливый джазовый барабанщик. А когда к нам приехали знаменитые «Нью-Йорк джаз репертори», в середине 70-х, то именно в его квартиру на втором этаже, теперь уже почти развалившегося дома в центре Алма-Аты, набилось столько американских джазовых звезд, что на квадратный метр в тот момент там их было больше, чем в самой Америке. И вообще, это была некая неформальная штаб-квартира алма-атинской андеграундовой музыки – джаз ведь тоже играли не вполне официально. И когда там пили водку легендарный американский барабанщик Бобби Розенгарден, американская певица Кэрри Смит, немецкая вокалистка Инга Румпф, а также другие иностранные музыканты, то рядом с домом всегда топтались тайные агенты КГБ, и всех, кто туда заходил, брали на галочку…

Наверное, тогда это была наивысшая точка признания алма-атинского джаза как феномена. Потом все пошло накатом. Возник джаз-клуб, постоянно игрались джазовые концерты, создавались коллективы типа «Бумеранга», «Медео» и другие, не такие знаменитые. («Бумеранг» и «Медео» – детище братьев Ибрагимовых: Тахира и Фархада.) Наши музыканты побывали на всех известных в то время джазовых фестивалях необъятной социалистической Родины: Ташкент, Днепропетровск, Тбилиси, Москва, Новосибирск, Самарканд и даже Душанбе! Была и заграница – Германия, Финляндия… Власти в полглаза наблюдали за этой джазовой вакханалией. Времена, когда считали, что джаз играют те, кто родину продаст, прошли. Теперь предполагалось, что это музыка черных рабов, которые выступают против белых угнетателей. Появились, как я уже писал выше, свои джазовые школы и в Чимкенте, Караганде. Имена тех героев джаза до сих пор на слуху: Лева Гофман (прекрасный вокалист, уже покинувший этот мир), пианист Гоги Метакса (живет в Греции), композитор Эдуард Богушевский (эмигрировал в США), саксофонист, основатель известного ансамбля саксофонистов «Сакс хорус» Гаррик Геллер (сегодня в Израиле), пианист Лева Липлавк (тоже обрел Землю обетованную), пианист Михаил Ермолов (играет в джазовом ресторане в Нью-Йорке), трубач Юрий Парфенов (работает в оркестре Олега Лундстрема в России)…

Казахстанские джазмены были всегда востребованы и играли на сценах практически всех мегаполисов СССР. Свингующая Алма-Ата щедро выплескивала лишнюю джазовую магму. Тогда же возникла легенда о джазовом алма-атинском рае, о городе-джазе, о городе-блюзе… И действительно, если уж захотелось послушать местную джазовую звезду именно сейчас, именно сегодня, то можно было пойти в ресторан «Иссык», где играл один бэнд, в «Туристе» работал уже другой, а в ресторане на втором этаже старой гостиницы «Казахстан» зажигал третий состав. Джаз – на любой вкус, настоящий драйв, живой саунд, непосредственное общение, смешение языков и стилей…

Кафе «Салют», «рокерский гадюшник», «А-студио»