Альма

Когда металлу надоело собирать дань жизнями, им же искалеченными, появился другой старый знакомый убийца — болезни. Вновь напомнила о себе холера, которая, казалось, передала на время инициативу более современным, но не менее жестоким средствам убийства. Хотя пострадавшие от нее истекали чаще всего не кровью, а поносом, «урожай» она собрала обильный. Англичане, не имея опыта локализации распространения эпидемии, совершили грубую ошибку, расположившись на месте бывших русских лагерей. Антисанитария, царившая там, усугубила ситуацию, создавая плодотворную почву для распространения болезнетворных бактерий. В результате к раненым пулями и осколками гранат добавились получившие заразу.^{920} Последствия не сильно отличались, а по степени мучений еще можно было поспорить, что было легче перенести.

Некоторый процент смертей врачи относят на счет неразлучного спутника войны — столбняка.^{921}

По воспоминаниям сэра Эвелина Вуда, в то время гардемарина Королевского флота, прежде чем армия оставила Альминское поле, на корабли было погружено около 1500 раненых и заболевших солдат союзников.

Не менее 200 человек из них, в основном из числа тех, чьи ранения были усугублены болезнью, умерли (в том числе 51 на борту транспортов^{922}). Среди них — генерал Тайден, командовавший Королевскими саперами.

ОКАЗАНИЕ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ РУССКИМ РАНЕНЫМ ПОСЛЕ СРАЖЕНИЯ НА АЛЬМЕ

Особенно тяжело приходилось русским раненым. Первый экзамен, данный войной медицинской службе, был провален. После Альмы, равно как и впоследствии после Инкермана, он показал свою неподготовленность и неорганизованность.^{923}

Офицер гусарского эрцгерцога Саксен-Веймарского пока Евгений Арбузов при отступлении видел «…очень много убитых, большое число раненых и отставших, сильно мешавших нашему движению».

Сказался дефицит перевязочных материалов, которые скоро закончились, а из складов в Симферополе никто не позаботился об их доставке.

Основная масса пострадавших осталась на поле сражения. Число эвакуированных на санитарных повозках, в том числе силами таких патриотов, как будущая героиня Севастопольской обороны Даша Севастопольская, пострадавших было незначительно. Остальные, при всем гуманном отношении к ним противника, на помощь могли рассчитывать лишь во вторую, а то и в третью очередь. Нужно отметить, что забота о них стала поистине всенародной.

«На вторые сутки после Альминского сражения Пестель получил уведомление от помещика ротмистра Алибея Хункалова, что на поле битвы в Бурлюке и за рекою осталось от 200 до 400 раненых русских воинов; Хункалов просил прислать за ними доктора и служителей. Англичане взяли на пароход только тяжелораненых. Их врачи, оставшиеся на поле битвы, также просили взять русских раненых на подводах под конвоем в Симферополь. Сам Хункалов боялся выехать из имения, так как греки пустили слух, что вся Альминская долина будет разграблена. Осмотрев поле битвы, по просьбе губернатора, 16 числа Хункалов подтвердил свое заявление и просил о скорейшей помощи. Губернатор просил князя Меншикова о разрешении доставить раненых в Симферополь, и 17 числа за ними были отправлены доктор Данилевич и асессор Палаты государственных имуществ Выражевич. 18 числа они привезли 250 человек в Симферополь, но симферопольский госпиталь отказался их принять, так как был переполнен больными, и в доме Старцова было уже 150 больных».^{924}

Потребовались чрезвычайные усилия и экстренные меры для подготовки города к той роли, которую ему пришлось выполнять всю войну — эвакуации, лечению и, увы, захоронению умерших раненых и больных воинов. Уже 17 сентября 1854 г. первые раненые, 1 офицер и 78 нижних чинов, были доставлены в военный госпиталь Симферополя.

В Севастополе, где в скором времени оказалось около 2 000 раненых и контуженых солдат и офицеров, возникли проблемы с их обеспечением. Часть из них привезли полковые санитарные службы, часть добралась до города сами или с помощью товарищей. И если с перевязочными материалами было более менее терпимое положение (6000 комплектов), то с госпитальными учреждениями оно стало в скором времени плачевным.

Находившиеся здесь четыре временных военных госпиталя оставались в свернутом состоянии. Лишь на второй день Альминского сражения, начавшегося 20 сентября 1854 г., начали спешно разворачивать военно-временный госпиталь, в который доставили около 2000 раненых, однако ввиду неподготовленности госпиталя помощь им удалось оказать лишь самую минимальную.