Альманах «Литературная Республика» №1/2013

Бывали подвиги, бывало и иное:

Не лихорадочная спешка – отступать,

Смертельная героика – без боя

Единожды поднявшись – умирать!

С иллюзией бессмертности мальчишек,

От случая шальных, жестоких пуль.

Встречали матери, не храбрость детских шишек —

Безнравственный, обстрелянный июль!

Возвращение солдат

Хлопки приветствия.

Несдержанный восторг.

Воротничок с отметинами ада,

Дай черствость не погодная, в залог

Награду победителю, награду:

Луч солнца поскорей забыть

Притворство тишины перед боями;

Увидеть в селах свадебную сныть,

Бег жеребцов, непуганых плетьми.

Рисуя пейзаж села…

Я наслаждаюсь творческой возней

На тропах путешествий и полемик.

Не восторгаясь гордою мазней,

Что навязал мне строгий академик.

Я выношу село на горизонт —

Мистерию под радужной грозою.

Мычаще-лающий, ликующий бомонд,

И пастухом, как временным главою.

Элегия о деревни

Деревня, которой не видит никто

С помпезность простенькой сныти,

С пикантным гвоздем от дощечки сельпо.

Не врите, то уточните…

По кислости – спелость,

По горечи – лих,

И ягодный мор виноватых.

В нескошенных пролежнях ветреный чих

Пернатых, а может хвостатых.

Руины, которых не видит никто.

Зачем видеть изгородь боли?

Забытой печали и так нелегко —

Последнему старцу неволи.

Колодец

Студенец осиротевший,

Обошла тебя стезя.

В короб твой не почерневший

Слезы прячут небеса.

Сокровенные раздумья,

Драгоценную зарю,

В день весеннего безумья,

Ты подобен февралю.

Холод твой для посторонних,

Избалованных ночей,

Для певучих капель, сонных.

Демон изгнанных лучей.

Но однажды, в чары зноя

Мой осиновый венец,

Ты прогонишь хлад изгоя.

…И задышит студенец.

* * *

Едок, со взглядом партизана

В сквозной щели резных ворот,

С остывшей косточкой гурмана,

Скулящий, из простых пород —

Барбос и полный палисадник

Июньской жизни на цветах.

И в этом счастье – матюгальник.

В деревни бой на кулаках.

Неподалеку гуси бьются,

Еще подальше – мужики,

А бабы звонкие смеются:

«Кругом, задиры – петухи!»

Вдовы

Гроздья простыни с веревкой.

Снова «выполощен» дух

Чуть просоленной сноровкой,

Под напором рук старух.

Но не выхолощен вдовий

Горький опыт, что дворы

Зачернил без предисловий,

В дни объявленной войны.

Счастья б, залатать все дыры.

От любви они на льне!

Но у вдов белье – проныра,

С горя рвется в полынье,

В ледяном покрове речки.

А веревочный костыль

По-мужицки, у крылечка,

Как последний друг застыл!

В кармане поэта