Альманах немецкой литературы. Выпуск 1.

Я всюду приношу с собой несчастье, самое отвратительное насилие просто преследует меня, говорит господин Вейльхенфельд отцу. Несчастье прямо-таки угнездилось у меня на плечах, словно черная птица.

Пожалуй, в ближайшие дни вам не стоит попадаться им на глаза, говорит отец господину Вейльхенфельду. Так будет лучше.

Они теперь за домом, говорит господин Магириус.

А можно, я с вами, спрашиваю я отца, ну, пожалуйста.

Нет, говорит отец, ты останешься и будешь приглядывать за мамой.

Почему бы тебе не позвонить в полицию, говорит мама отцу, ведь есть же она у нас в конце-то концов.

Нет, вскрикивает господин Вейльхенфельд, умоляю вас, только не нужно полиции.

А почему ему нельзя попадаться им на глаза, спрашиваю я у отца, разве он чего-нибудь натворил?

Вот она, низменная стихия, поднимающаяся из бездны, во всем своем великолепии, ей вы не отвели места в вашей философской системе, говорит господин Магириус господину Вейльхенфельду. Вы не увидели ее, а она заполонила города, разгуливает по улицам, бьет окна.

Чтобы вскоре вновь кануть в преисподнюю, говорит отец.

Будем надеяться, добавляет мама.

А как мне за ней приглядывать, спрашиваю я отца.

За кем это, спрашивает сестра маму.

Знаете, у меня такое подозрение, что сейчас они готовятся к новой атаке, говорит господин Магириус господину Вейльхенфельду.

Будешь защищать маму от хулиганов, которые вот только что здесь кричали и кидали камни, отвечает отец и берет ключи от авто.

Потом отец включает свет во дворе перед гаражом, чтобы, выйдя из двери, сразу увидеть, кто там на улице и сколько их, и придумать, что он им скажет.

А почему ты так громко говоришь, спрашивает у него сестра.

Вовсе не громко, отвечает отец и обращается к господину Вейльхенфельду: Очень жаль, дорогой Вейльхенфельд, но мне придется отвезти вас домой.

А почему они кидались камнями, спрашиваю я отца.

Кто это кидался, спрашивает сестра.

Никто ничем не кидался, говорит мама.

Ах что вы, право же, не беспокойтесь, тут совсем недалеко, дойду пешком, говорит отцу господин Вейльхенфельд и кладет яблоко в карман пальто. Я не боязлив по природе, и запугать меня им не удастся.

Все-таки лучше я вас подвезу, говорит отец господину Вейльхенфельду.

Однако, принимая эту услугу, я впутываю вас в свои неприятности, а этого мне не хотелось бы, господин доктор, говорит господин Вейльхенфельд и удерживает отца за рукав его куртки.

Надо бы, чтобы мужчина оставался в доме, говорит мама, которая хорошо относится к господину Вейльхенфельду, но ей жутковато сидеть дома одной, тем более что рядом бродят чужие.

Я сразу же вернусь, говорит отец и гладит маму по голове.

Нажав на ручку, он распахивает дверь своей настоящей ногой и быстро выходит во двор, чтобы найти тех, кто бросался камнями.

Он прихватил карманный фонарик и свою дубовую палку, она обычно за дверью висит. А револьвер, который он с войны привез, ему взять с собой нельзя, потому что отец дал себе слово никогда больше не прикасаться к оружию, поэтому закопал его в лесу и место позабыл.

Останешься дома, говорит он мне.

Прихрамывая, он выходит во двор и кричит в темноту: Кто здесь?

Он обводит фонариком двор, кусты, гараж, но те, кто кидался, ему не отвечают. Потом отец проходит за дом, мы слышим, как он приволакивает свою ненастоящую ногу на садовой дорожке.

Кто здесь, повторяет он.

Вернись, кричит ему мама во двор, не оставляй нас одних.

Не делайте глупостей, господин доктор, кричит господин Вейльхенфельд.

Подумайте о семье, кричит господин Магириус.

Сейчас, сейчас, иду, отзывается отец из-за дома. Его давно уже не видно. Мы стоим в прихожей и всматриваемся в темноту. Глаза у мамы становятся совсем беспокойными, потому что отец там, на улице.

Я уверен, бросали они не булыжники, а совсем маленькие камешки, говорит господин Вейльхенфельд, чтобы успокоить маму.

Colloquium interruptum[2], говорит господин Магириус господину Вейльхенфельду и фыркает.

Мне дали понять, что я переступил границу, говорит нам господин Вейльхенфельд. Хорошо, я предупрежден. Сегодня слишком далеко зашел, что ж, теперь мне это известно. Нельзя покидать отведенного тебе места, придется сидеть дома.

Такого ни в коем случае нельзя допускать ни здесь, ни в любом другом месте, говорит мама господину Вейльхенфельду.

Кто здесь, кто здесь, кричит отец за домом. Его голос слышен, наверное, до самой каменоломни, но все равно ему никто не отвечает.

Они или убежали, или спрятались за сарай. Но туда отец не заглядывает, потому что там ему не пройти. Он возвращается.

Пойдемте, Вейльхенфельд, они уже ушли, говорит отец и берет господина Вейльхенфельда под руку на всякий случай, хотя обычно, из-за своей ноги, сам опирается на мамину руку.