Альманах «Российский колокол» №2 2020

Мир прет в дурдом, как в шахту клеть.
По Марксу и по Фрейду…
Устал святой Владимир петь
Про пиррову победу.

Уж сорок лет холоден ствол.

В гранит ушли фигуры.
Бьет день сегодняшний, как кол,
Вершины в амбразуры.

Теперь нам только Бог судья.

Живем миролюбиво.
Исчезли грозные дядья
Дзержинского разлива.

Спортивный дух у звезд Кремля.

По счету – поголовье.
Народ могучий, не скуля,
Мрет только от здоровья.

Пускай не врут статистики

О перепитье водки.
Мы стоики и мистики
В российском околотке.

И в нашей нынешней борьбе

Гитарный брень несносен.
Теперь играют на трубе,
Поют фанерным носом.

И если рядом не орать

И не стрелять по скатам,
Услышать можно слово «бля…ь».
А дальше непечатно…

Мораль гуляет без оков,

В ходу – сплошь иномарки.
Теперь забили на волков
Армейские овчарки.

Все, что ты раньше не любил,

Пришлось у нас по вкусу.
И ангел, что тобою был,
Не вышел в Иисусы.

И не о чем тебе хрипеть,

И не принять Парижа.
Собор любви устал гореть,
Став на полшпиля ниже.

Все рухнуло в забвенье лет,

В альбомы и осколки…
Ржавеет черный пистолет,
Так и не снятый с полки.

Ты жизни нищей не пенял…

И в мавзолее века
Горит поэзия огня
Вселенского ацтека.

Ты до сих пор за нас, за всех

Стучишь в ворота рая…
И выпавший тобою снег
Мне душу покрывает.

Прости, что внуки не поймут

Твоей бравады пламя
И что стихи твои уйдут
В незнаемое… С нами.

Остановиться, оглядеться…

На тело человечества – уже в который раз —
Накладывают швы из корабельной пеньки.
Кровь в органах дыхания пузырится, как квас,
И в интернете с парашютом виснут зенки…

Горит слеза горючая в невинности золы…

Сожрала крыса мелкая шесть месяцев у года.
Тоска взлетает птицей с оперением из мглы
В мир зла, где возрождается забытая природа.

Пожары австралийские спалили сухостой

В Европе и Америке, России и Китае…
Проклятием столетие отплатит за простой
Промышленности совести, за ненависти стаи.

Изрыта парадоксами суггестий каббала,

Из церемоний святости уплыло наважденье.
И та надежда малая, что в Господе жила,
Фольклорно обозначена лишь в негритянском пенье.

У похорон беспечности особая тоска,

В молитвах безнадежности мешает боль в коленях…
А в памяти останутся лишь замки из песка,
В бессолнечной Вселенной не имеющие тени.

Если по правде…