Альманах «Российский колокол» Спецвыпуск «Новогодний»

Дядя Аркадий – Аркадий Петрович Шалыгин – был на четыре года младше мамы. Он отслужил армию и работал шофером. Это был очень добрый, отзывчивый, заботливый человек. Я его совсем не помню, что вполне простительно, потому что видел я его в последний раз в сорок втором году, когда он отправлялся на фронт. Мне тогда не было еще четырех лет. От него у нас осталось два письма, несколько фотографий и рассказы мамы.

На одной фотографии дядя Аркадий в форме красноармейца. Немного продолговатое, скуластое лицо, полные губы, спокойные глаза. Снимался он в армии в середине тридцатых годов или, только вернувшись со службы. Он так и не женился. В Москве он работал шофером автобуса. Был он человеком обстоятельным и серьезным. В семье существует легенда, как дядя Аркадий получал водительские права. Когда подошла его очередь, он сел за баранку поудобнее, по-хозяйски устроился в кабине, огляделся, все проверил и приготовился ехать. Но команды не последовало. Дядя Аркадий удивленно подсмотрел на инструктора ГАИ, принимавшего вождение, и услышал: «Вылезай». А на молчаливый вопрос пояснил: «Сдал. Все бы так».

Войну мы встретили в Закамске, где отец работал главным механиком на строительстве порохового завода. Закамскхоть и был вполне самостоятельным поселком, но относился к г. Молотову, как тогда называлась Пермь. Поэтому и адрес начинается с этого города. Цифры 24 обозначают либо номер почтового отделения, либо шифр строительства и поселка, потому что завод был секретным объектом или, как тогда говорили, номерным.

Поселок строителей и рабочих завода, который в связи с войной пустили досрочно, «на живую нитку», состоял скорее всего из деревянных бараков. Странный адрес «Каменный дом» у местных почтальонов никакого удивления вызвать не мог – такой дом был единственный. Жили в нем, видимо, руководители и инженеры со строительства и завода. Отец был главным механиком строительства и должен был получить квартиру в этом доме.

Дядю Аркадия призвали в армию в начале 1942 года. Воевал он на Ленинградском фронте в районе Синявино. Сначала в пехоте. Был ранен. Потом опять фронт. На этот раз башенным стрелком в танке. Дальнейшая его судьба неизвестна. Пропал без вести. В прямом смысле без каких-либо вестей. Никакого извещения не было. Просто с августа 1943 года адресованные ему письма стали возвращаться с пометкой «Адресат выбыл».

В последнем письме, отправленном 17 августа 1943 года, он пишет: «На днях идем в бой». Только в мае 1944 пришло официальное извещение, что «сержант Шалыгин Аркадий Петрович в боях за Социалистическую Родину пропал без вести 18 августа 1943 г.»

Бабушка верила в то, что сын жив. Она была верующая и в церкви ста́вила свечку за дядю Аркадия «во здравие». Бабушка очень переживала, когда передавали о зверствах фашистов в концлагерях. Она боялась, что дядя попал в плен и принял там мученическую смерть. Или мается где-то на чужбине. Мало разве было таких испуганных, обманутых, окончивших жизнь в неизвестности где-то далеко от родных мест.

У дяди Аркадия своих детей не было. Он очень любил меня и прислал письмо с фронта. Вот текст этого письма:

«21.2.43 С передовой (зачеркнуто) фронта Здравствуй, дорогой мой племянничек Саша. Шлю Вам свой фронтовой привет и желаю Вам быть счастливым на многие, многие года. Саша, вчера получил я письмо от Вашей мамы и из письма узнал, что нет у тебя, дорогой мой, сладостей, которые ты так любишь. Это все временно, и как только разобьем ненавистного врага, все у тебя будет, мой дорогой. А победа будет наша, и пока я жив, никому не дам тебя в обиду. Расти и будь весел, будь резвый, будь сильный и смелый. Люби маму с папой, слушайся и жалей свою бабушку, и помни своего дядю.

Целую тебя крепко, крепко и часто смотрю на твое фото. Поцелуй за меня маму, папу и бабушку.

Твой дядя Аркаша. 21/П43 г. Аркаша»

В письме не изменено ни одного слова. Только исправлены грамматические ошибки. Дядя Аркадий родился в 1912 году. Его детство пришлось на сложное время. Отец, мой дед, умер в начале первой мировой войны, когда дяде не было четырех лет. Бабушка осталась одна с двумя детьми. Революция, гражданская война, разруха. Бабушке приходилось очень нелегко растить детей, учить их, кормить. Ей надо было помогать, и дядя рано пошел работать. Так что и грамматические ошибки – это свидетельство истории моей семьи. И не только моей, а всей страны. Выучить двоих бабушка не могла. Училась мама. Она смогла получить высшее образование, но всегда помнила, что обязана этим бабушке и брату.

Второе письмо я получил на целине. Это был 1958 год. После второго курса мы поехали со студенческим стройотрядом на уборку урожая. В той вишневой папке хранится мое удостоверение члена комсомольско-молодежного отряда, выданное Бауманским райкомом комсомола.