Альманах 'Удивительный космос'

- Сейчас под куполом уже живут люди. Может быть, их сотни. А года через три мы полетим туда снова. Ты тоже можешь полететь. Там нужны врачи. Я слышал, что сфериды отправили на Муну мощные дезактиваторы. Через два-три года там можно будет гулять где хочешь...

Нина зябко куталась в плащ. Мелкие волны суетливо толклись о сваи..."

- Простите, - сказал голос от двери. - Я вам не помешал?

- Нет, - сказал Павлыш. - Заходите.

В дверях стоял патриций с Муны. Рукопись в его четырехпалой руке была свернута в трубочку.

- Садитесь, - сказал Павлыш, кляня редакторскую судьбу. - Вы тоже решили участвовать в альманахе?

- Это придаст альманаху космический характер. Представители трех цивилизаций и так далее.

Патриций все еще пользовался лингвистом. Он привык к черной коробочке, непринужденно крутил ее в пальцах. Но сейчас пальцы двигались быстрее, чем обычно.

- Очевидно, тематика моего рассказа несколько отличается от того, к чему вы привыкли и что вы ожидаете от авторов. У вас мир упорядоченный, светлый, а я... вы же знаете, откуда я. Так что, возможно, вы, прочтя, откажетесь поместить... по настроению.

- Мы никого не ограничиваем, - сказал Павлыш. - Странно было бы, если вы принесли рассказ из жизни земного космического флота. Просто странно.

- Странно, - согласился патриций. - Тогда я вам прочту.

- О нет, не стоит, я сам.

- Нет, я не выдержу напряжения, - сказал патриций. - Я не смогу ждать. Я буду ходить по коридору и всем мешать. Он короткий. Про животных.

- Про каких животных? - удивился Павлыш.

- Про наших животных. Мунских. Только вы их не знаете. Перевел рассказ на русский и всех заменил.

- Как - заменили?

- Заменил животных на других. На земных животных.

- Зачем?

- Чтобы понятно было. Наша фауна кое в чем схожа с землей. Я уже знаю. И если я писал про траканса, то перевел его как "медведь". Он тоже большой и ходит на задних лапах.

- Но медведь обычно не ходит на задних лапах.

- Да? А механик Кира сказала, что медведь ходит на задних лапах и ходит на чем угодно. Она торопилась и не могла уделить мне большего времени.

"Все ясно, - подумал Павлыш. - Он ее насмерть заговорил, и Кирочка согласна была на все, лишь бы он оставил ее в покое. Он сейчас и меня заговорит".

- Читайте, - сказал Павлыш.

- Я не буду читать, - сказал патриций. - Я буду рассказывать. А вы будете следить по тексту.

- Хорошо, - сказал Павлыш. Отступать было некуда.

- Теперь, - патриций немного успокоился, уселся поудобнее, - я должен сделать небольшое предисловие, касающееся некоторых проблем нашей планеты. Например, отраженной в рассказе проблемы перенаселения.

- Я знаю об этой проблеме.

- Да? - Патриций был разочарован. - Тогда я расскажу вам о заповедниках, которые были на Муне. Они отличались от земных заповедников. Они представляли собой скорее питомники и по площади были невелики...

Павлыш взглянул на часы. Стрелки ощутимо двигались по кругу, и Павлыш почти физически ощущал, как утекает время. "Ужасен труд редактора", думал он. А патриций тем временем бубнил:

- Там процветала коррупция... за большие взятки шкуры некоторых становились объектом... патрициям невыгодно было... прихоти моды... Кстати, я должен поведать вам одну историю, имевшую место в Манве...

В любой другой ситуации Павлыш с интересом слушал бы патриция. Тот был самым разговорчивым из жителей Муны. Но сейчас Павлыш был не только исследователем и космонавтом. В первую очередь, он был писателем, и неоконченный рассказ звал его вернуться, требовал внимания...

- Вы меня не слушаете? - спросил патриций.

- Нет, как же, - возразил Павлыш. - "Лукун из Манве купил место во второй касте за три шкуры бара..."

- Барасгера.

- "За три шкуры барасгера, украденные в заповеднике".

- Вот-вот. И я в своем рассказе отразил тенденцию...

- В общем, все ясно. Давайте перейдем к делу, - сказал Павлыш. - А то мы не успеем прочитать до обеда.

- Правильно, - сказал патриций.

Павлыш отнял у него листки с рассказом, и патрицию ничего не оставалось, как начать повествование.

- Названия я еще не придумал. Я потом придумаю. Рассказ начинается так: "Они собрались в холмах за Лигоном. Их было немного: старый и очень хитрый медведь, два оленя, горный козел, восемнадцать зайцев, три лисы и один волчонок. Потом подбежали белки и два сурка..."

- Погодите, - сказал Павлыш. - Может, в самом деле лучше вернуться к действительности. А то получается нелепо: Лигой - и восемнадцать зайцев. Давайте сделаем, как было вначале: "Старый и очень хитрый траканс..."

- Они же сразу угадают! - воскликнул патриций. - Ну кто, кроме меня, может написать про траканса? Лучше я возьму рассказ обратно. Сами же говорили, что можно писать под девизом...

- Да, - согласился Павлыш. - Ну ладно. Продолжайте.

- "...Потом подбежали белки и два сурка.

"Все?" - спросил медведь.

"Я еще видел косулю. Но она совсем больная", - сказал заяц..."

- И у вас все звери разговаривают? - спросил Павлыш.

- Это же не реальный рассказ. Это же аллегория, - сказал патриций. Очень распространенный вид мунской литературы. Еще два столетия назад великий Кыс из Пронеги написал аллегорию о сумсах. Там сумсы говорили.