Альмарик. Поиски Сатаны. Лик в бездне

Лик в бездне

Роберт Говард Альмарик

Вступление

Вообще-то сам я не собирался никогда раскрывать местонахождение Исау Каирна и развивать тайну его исчезновения. Нарушить молчание меня побудил он сам. В конце концов, его желание более чем оправданно — поведать миру, отвергнувшему его, поставившему вне закона, а теперь оказавшемуся бессильным настичь изгоя, — свою невероятную, небывалую историю. То, что Исау рассказывает, — его дело. Со своей стороны, я не собираюсь приоткрывать завесы тайн над тем, что касается только меня: каким образом я сделал возможным таинственное исчезновение Исау Каирна, его перемещение в неведомые миры — пусть пока не становится достоянием публики. Скрою я и то, каким образом мне удалось связаться с Исау Каирном, находящимся так далеко от земли, на планете, несущейся по орбите вокруг такого далекого солнца, куда пока что не заглядывал ни один земной телескоп. И все же мне удалось услышать слова Исау Каирна, пронесшиеся через бездонные глубины космоса, словно он рассказывал мне все это, сидя в кресле рядом со мной.

Поспешу заявить, что все это не было спланировано заранее. На Великую Тайну я наткнулся случайно, в серии научных экспериментов, проводимых совсем с другой целью. Я вовсе не собирался использовать свое открытие в практических целях до того дня, когда ко мне в обсерваторию ввалился Исау Каирн — загнанное охотниками существо, с кровью другого человека на руках. Чистая случайность привело его ко мне, инстинкт, заставляющий загнанного, измученного зверя продолжать бороться за жизнь, а не впадать в отчаяние.

Позвольте мне со всей откровенностью заявить, что Исау Каирн — не преступник и никогда им не был. Что касается того случая — то он просто оказался винтиком в огромной криминально-политической машине, которая всей своей тяжестью обрушилась на взбунтовавшуюся деталь. Странный, парадоксальный разум Исау Каирна вдруг осознал весь ужас и всю грязь его принадлежность к этой системе.

Наука в наши дни лишь подбирается к изучению и познанию феномена, давно называемого в обиходе «родиться не в свое время». Есть люди, внутренне невероятно сильно привязанные к определенному историческому периоду, и, родившись в другое время, они испытывают невероятные трудности, чтобы приспособиться к своему веку. Видимо, это явление — одно из исключений в стройной и согласованной работе законов природы, результат какого-то сбоя в космической системе времени и пространства.

Это явление не столь уж редко. Есть множество людей, явно родившихся не в своем веке. Но Исау Каирн явно ошибся эпохой, эрой. Родившийся в наше время, в Америке, не в среде отбросов общества — он все же был невероятно чужим в нашем веке. Я никогда раньше не видел человека, так плохо приспособленного к жизни в индустриальной цивилизации, наводненной машинами, плодами их деятельности и полной особых, понятных и соблюдаемых всеми условностей и правил. (Обратите внимание — я говорю об Исау Каирне в прошедшем времени. Да, он жив в космическом понимании этого слова, но для Земли он мертв — ибо никогда больше его нога не ступит на нашу планету.

Сильная, независимая натура этого человека не признавала никаких ограничений его свободы, никакого подавления воли. Любое ущемление его прав вызывало в нем бурю протеста. В проявлении своих страстей и чувств он был груб и искренен, как дикарь. А его храбрости, отчаянности и рискованности не было равных на всей планете. Вся его жизнь была сплошной чередой сдерживаний своих чувств и своих сил. Даже во время спортивных соревнований он был вынужден действовать не в полную силу, чтобы не покалечить противника или товарища по команде. В общем, по всем параметрам Исау Каирн был чужаком в современном мире. Его разум, чувства, инстинкты — все тянуло его в первобытные доисторические времена.

Родившись на Северо-западе Соединенных Штатов, он впитал в себя дух борьбы, живший в краю его предков, — борьбы с врагом, с диким зверем, с силами природы. В горах, где он провел детство, традиции пользовались большим уважением. Соперничество — вот был смысл той жизни, ее основа. Без этого Исау не видел смысла в существовании. Невероятная сила этого человека оказалась излишней даже для игры в американский футбол. Исау Каирн заслужил репутацию человека, выходящего на поле скорее чтобы расправиться с противниками, чем для того, чтобы привести свою команду к победе. Его выступления были ознаменованы множеством травм и повреждений у спортсменов команд-соперников. Но в том не было его злого умысла. Просто делала свое дело невероятная сила Исау Каирна, намного превосходившая физические способности окружающих. Каирн абсолютно не был похож на часто встречающихся ленивых и медлительных силачей. Нет, он весь был полон энергии, всегда напряжен как пружина, готов к действию. Выведенный из себя атмосферой боя, он уже с трудом контролировал свои действия, добавляя в результате в свой послужной список еще чьи-нибудь сломанные ребра или проломленный череп.