Алмаз Чингиз-хана

Наконец дело было сделано. Надменный сотник цепным псом зорко проследил за всеми, кто кривым проходом в боковой скале покидал странную площадку. Оставшись один, он убедился, что видны лишь следы крови и ног, которые смоет первым же серьезным ливнем, после чего тем же проходом в скале вышел за карателями и китайским мастером к недавно протоптанной широкой тропе. Тропа извивалась поперёк довольно крутого, покрытого зарослями кустов и низкорослых деревьев склона ребра горы и терялась за горбом небольшого перевала. Сотник опасными перебежками от дерева к дереву обогнал всех, уверенный, что внизу сложного участка спуска десятники под страхом жестоких наказаний сами наведут и поддержат среди подчинённых надлежащий порядок. Он один знал, что предстоит встреча с Великим Ханом и хотел появиться пред ним впереди этого сброда не монголов.

Терпение и выносливость считались в Непобедимом войске главными признаками хорошего воина, и малодушных приучали в полной мере проявлять эти качества под страхом смертной казни. Десятник со шрамом на шее весь покрылся потом, однако слабость в желудке не позволяла ему терпеть ни одной минуты дольше. Он строго осмотрел своих людей, пропустил их за перевал и, убедившись, что никто не оглядывается на него, бесшумно шмыгнул за кусты. Спустив штаны и присев на корточки, он нервничал, злился, сквозь зубы ругал персидскую торговку и свой желудок, но почувствовал облегчение и смог выбрался из кустов лишь тогда, когда последние каратели в хвосте отряда вышли к скальным выступам и заворачивали в расщелину. Крутой склон не позволял бежать; торопясь, он споткнулся о корни и упал, холодея от предательского треска веток. На его счастье этого шума не услышали. Наконец он оказался у расщелины. Осторожно выглянул за острый выступ, и колени у него задрожали, ноги подкосились. Страшное наказание было неизбежным.

Короткая расщелина горловиной выхода из неё заканчивалась у горной поляны, где отряд карателей поджидал сам Чингисхан, сопровождаемый рослым безоружным палачом и сотней личной охраны. Кроме палача, все, кто встречали карателей, были верхом на сытых и отдохнувших скакунах. Одежда и оружие телохранителей, сёдла, попоны и сбруи лошадей сверкали украшениями из золота и серебра.