Читаем Алмаз раджи полностью

После того как мы позавтракали, сквайр дал мне записку, чтобы я отнес ее Джону Сильверу в таверну «Подзорная Труба». Он сказал, что я легко найду ее, если буду идти прямо по набережной, пока не увижу большую медную подзорную трубу на вывеске. Я отправился в путь, радуясь возможности снова поглазеть на корабли и моряков. С трудом пробираясь между людьми, толпившимися между повозок и тюков с товарами, я наконец разыскал таверну. Это было довольно чистое и уютное заведение с новенькой вывеской, красными занавесками на окнах и полом, посыпанным песком. Таверна располагалась на углу и выходила на две улицы. Обе ее двери были распахнуты настежь, и в просторной столовой с низким потолком было довольно светло, несмотря на клубы табачного дыма.

Таверна была полна моряков. Сидя за столиками, они так громко беседовали, что я остановился на пороге, не решаясь войти.

Из боковой комнаты вышел человек, и я сразу понял, что это и есть Долговязый Джон Сильвер. Его левая нога отсутствовала по самое бедро. Он опирался на костыль, с которым управлялся с невероятной ловкостью, подпрыгивая на ходу, словно птица. Он был высок и широкоплеч, с широким и плоским, как окорок, бледным, но умным и оживленным лицом. Настроение у него, по-видимому, было отменное. Насвистывая, он разгуливал между столиками, шутил и дружески хлопал по плечам завсегдатаев.

Правду говоря, когда сквайр упомянул в своем письме одноногого моряка, я с ужасом подумал, уж не тот ли это одноногий, которого я так долго караулил в нашей таверне по просьбе покойного капитана. Но при первом же взгляде на Сильвера мои подозрения рассеялись. Я видел капитана, Черного Пса и слепца Пью, и этого мне хватило, чтобы составить представление о том, как должен выглядеть морской разбойник. Ничего похожего не было в этом веселом и приветливом трактирщике.

Набравшись духу, я переступил, наконец, порог и направился прямо к Сильверу, который, опираясь на костыль, беседовал с каким-то посетителем.

– Это вы мистер Сильвер? – спросил я, протягивая записку.

– Именно, мой мальчик! – ответил он. – Конечно, это я. Но ты-то кто такой?

Но при виде записки сквайра он необыкновенно оживился.

– О! – воскликнул он, протягивая мне руку. – Понимаю… Значит, ты наш новый юнга? Рад познакомиться!

И он крепко пожал мне руку своей огромной лапищей.

В это время один из посетителей, сидевший в дальнем углу, вдруг вскочил и поспешно выбежал на улицу. Его торопливость привлекла мое внимание, и я успел узнать его. Это был тот самый трехпалый человек с одутловатым лицом, который приходил к капитану в таверну «Адмирал Бенбоу».

– Эй! – закричал я. – Держите его! Это же Черный Пес!

– Мне наплевать, как его зовут! – взревел Сильвер. – Но он удрал, не заплатив за выпивку. Гарри, догони его!

Один из сидевших у двери тотчас вскочил и бросился вдогонку за Черным Псом.

– Если бы даже он был сам адмирал Хоук, и то я заставил бы его заплатить, – продолжал Сильвер. – Как его зовут? Ты назвал его Черный… как там дальше?

– Черный Пес, сэр! – ответил я. – Разве мистер Трелони не рассказывал вам о пиратах? Это один из них.

– В самом деле? – встревожился Сильвер. – И это в моей таверне! Бен, беги и помоги Гарри изловить его. Значит, это один из тех негодяев? Морган, ты сидел рядом с ним за одним столом. Поди-ка сюда!

Посетитель, которого назвали Морганом, – старый седой моряк с обветренным лицом, опасливо приблизился, жуя табачную жвачку.

– Скажи-ка, Морган, – сурово спросил его Долговязый Джон. – Ты никогда прежде не встречался с этим… как его… Черным Псом?

– Нет, сэр! – с поклоном ответил Морган.

– И ты даже не знал, как его зовут?

– Нет, сэр!

– Ну, твое счастье, Морган! – воскликнул Сильвер. – Если б ты водил дружбу с подобными людьми, ноги б твоей здесь не было! О чем он говорил?

– Уж и не помню, сэр! – отвечал моряк.

– Что у тебя на плечах: голова или пивной котел? – снова вскричал Сильвер. – А ну-ка, постарайся припомнить, о чем он болтал – о плаваньях, о капитанах, о судах? Живо выкладывай!

– Мы толковали о том, как преступников под килем протаскивают…[12]

– Под килем? Ох и разговорчики у вас! Ну, вали на место, Морган!

Когда моряк удалился, Сильвер шепнул мне:

– Честнейший малый этот Том Морган, но глуповат. А теперь, – прибавил он уже громко, – давай-ка припомню и я. Черный Пес? Нет, не знаю такого имени. Но все же я где-то видел этого негодяя. Он, кажется, не раз заглядывал сюда вместе со старым слепым нищим.

– Точно, – вскричал я, – это был Слепой Пью!

– Вот-вот! – снова заволновался Сильвер. – Пью! Так его и звали! Он выглядел отъявленным негодяем! Эх, если бы нам изловить этого Черного Пса, капитан Трелони был бы доволен! Бен – превосходный бегун, никто из моряков с ним не сравнится. Кого хочешь изловит! Значит, Черный Пес болтал тут о том, как моряков под килем протягивают? Мы покажем-таки ему киль!

Сильвер прыгал на костыле по таверне, громыхал кулаком по столам и так искренне возмущался, что даже лондонский полицейский поверил бы в его полнейшую непричастность к делу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Стивенсон, Роберт. Сборники

Клад под развалинами Франшарского монастыря
Клад под развалинами Франшарского монастыря

Роберт Льюис Стивенсон — великий шотландский писатель и поэт, автор всемирно известного романа «Остров сокровищ», а также множества других великолепных произведений.«Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» — одна из самых знаменитых книг писателя. Таинственный господин по имени Эдвард Хайд совершает ряд вопиюще жестоких поступков. При этом выясняется, что он каким-то образом связан с добродетельным и уважаемым в обществе доктором Генри Джекилом…Герой блестящего рассказа «Преступник» Маркхейм, совершивший убийство и терзаемый угрызениями совести, знакомится с Сатаной, который предлагает ему свои услуги…В книгу также вошли искусно написанные детективные истории «Джанет продала душу дьяволу» и «Клад под развалинами Франшарского монастыря».

Роберт Льюис Стивенсон

Исторические приключения / Классическая проза
Преступник
Преступник

Роберт Льюис Стивенсон — великий шотландский писатель и поэт, автор всемирно известного романа «Остров сокровищ», а также множества других великолепных произведений.«Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» — одна из самых знаменитых книг писателя. Таинственный господин по имени Эдвард Хайд совершает ряд вопиюще жестоких поступков. При этом выясняется, что он каким-то образом связан с добродетельным и уважаемым в обществе доктором Генри Джекилом…Герой блестящего рассказа «Преступник» Маркхейм, совершивший убийство и терзаемый угрызениями совести, знакомится с Сатаной, который предлагает ему свои услуги…В книгу также вошли искусно написанные детективные истории «Джанет продала душу дьяволу» и «Клад под развалинами Франшарского монастыря».

Роберт Льюис Стивенсон

Классическая проза
Веселые ребята и другие рассказы
Веселые ребята и другие рассказы

Помещенная в настоящий сборник нравоучительная повесть «Принц Отто» рассказывает о последних днях Грюневальдского княжества, об интригах нечистоплотных проходимцев, о непреодолимой пропасти между политикой и моралью.Действие в произведениях, собранных под рубрикой «Веселые ребята» и другие рассказы, происходит в разное время в различных уголках Европы. Совершенно не похожие друг на друга, мастерски написанные автором, они несомненно заинтересуют читателя. Это и мрачная повесть «Веселые ребята», и психологическая притча «Билль с мельницы», и новелла «Убийца» о раздвоении личности героя, убившего антиквара. С интересом прочтут читатели повесть «Клад под развалинами Франшарского монастыря» о семье, усыновившей мальчика-сироту, который впоследствии спасает эту семью от нависшей над ней беды. О последних потомках знаменитых испанских грандов и об их трагической судьбе рассказано в повести «Олалья».Книга представляет интерес для широкого круга читателей, особенно для детей среднего и старшего школьного возраста.

Роберт Льюис Стивенсон

Классическая проза / Проза

Похожие книги

К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)
Один в Берлине (Каждый умирает в одиночку)

Ханс Фаллада (псевдоним Рудольфа Дитцена, 1893–1947) входит в когорту европейских классиков ХХ века. Его романы представляют собой точный диагноз состояния немецкого общества на разных исторических этапах.…1940-й год. Германские войска триумфально входят в Париж. Простые немцы ликуют в унисон с верхушкой Рейха, предвкушая скорый разгром Англии и установление германского мирового господства. В такой атмосфере бросить вызов режиму может или герой, или безумец. Или тот, кому нечего терять. Получив похоронку на единственного сына, столяр Отто Квангель объявляет нацизму войну. Вместе с женой Анной они пишут и распространяют открытки с призывами сопротивляться. Но соотечественники не прислушиваются к голосу правды — липкий страх парализует их волю и разлагает души.Историю Квангелей Фаллада не выдумал: открытки сохранились в архивах гестапо. Книга была написана по горячим следам, в 1947 году, и увидела свет уже после смерти автора. Несмотря на то, что текст подвергся существенной цензурной правке, роман имел оглушительный успех: он был переведен на множество языков, лег в основу четырех экранизаций и большого числа театральных постановок в разных странах. Более чем полвека спустя вышло второе издание романа — очищенное от конъюнктурной правки. «Один в Берлине» — новый перевод этой полной, восстановленной авторской версии.

Ганс Фаллада , Ханс Фаллада

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза прочее
Самозванец
Самозванец

В ранней юности Иосиф II был «самым невежливым, невоспитанным и необразованным принцем во всем цивилизованном мире». Сын набожной и доброй по натуре Марии-Терезии рос мальчиком болезненным, хмурым и раздражительным. И хотя мать и сын горячо любили друг друга, их разделяли частые ссоры и совершенно разные взгляды на жизнь.Первое, что сделал Иосиф после смерти Марии-Терезии, – отказался признать давние конституционные гарантии Венгрии. Он даже не стал короноваться в качестве венгерского короля, а попросту отобрал у мадьяр их реликвию – корону святого Стефана. А ведь Иосиф понимал, что он очень многим обязан венграм, которые защитили его мать от преследований со стороны Пруссии.Немецкий писатель Теодор Мундт попытался показать истинное лицо прусского императора, которому льстивые историки приписывали слишком много того, что просвещенному реформатору Иосифу II отнюдь не было свойственно.

Теодор Мундт

Зарубежная классическая проза