Алмаз Светлых

Сумасшедшая новость часа: кот Пух любит меня больше! Конечно, я же не лицемерная девчонка, называющая хозяина «озабоченным боссом», но заводящаяся при этом от одного шлепка по попе. Видите ли, она вынуждена признать… За полтора года её приятель не смог ублажить её достаточно хорошо, теперь подавай трах с эльфом?! Нормально?! Ничуть не нормально, это просто беспредел и вообще — верх глупости. На моём месте вполне мог оказаться кто угодно, с теми самыми сексуальными предпочтениями, склонность к которым у дроу, по мнению авторов новой книжки — нетленки, сильно преувеличена.

«Мне пришлось полностью изменить стиль одежды. Я привыкла к джинсам и футболкам, которые можно снять, когда надеваешь лабораторный костюм. Каблуки, чулки, юбки, косметика… Что — то в этом есть, в такой одежде я чувствую себя совершенно по — другому…»

Ещё бы не чувствовала! Кто отучил тебя носить подростковые резинки для волос?!

«С ним мне интересно чувствовать себя ребёнком, несмотря на утрату независимости… Я помню свою интимную жизнь с К.: любой неосторожный бросок на кровать, шлепок без моего разрешения, требовательный поцелуй — всё это вызывало у меня бурю протеста и раздражение. Теперь я вынуждена подчиняться таким же и другим желаниям и жестам, уже М. и… оказывается, в них есть прелесть, которая ускользала от меня ранее. Только сейчас я поняла, что такое удовольствие — в полной мере…»

Зачем женщине независимость? Ты прекрасно обошлась без неё, Lеаnbh… Глубокие инстинкты никуда не денешь. Мне нравится обладать, тебе — отдаваться, и это совершенно нормально, так мы дополняем друг друга.

И снова побежали строки текста, где всё чаще встречалась фраза: «это к эксперименту не относится». Что скрывалось за фразой, оставалось только гадать. Я читал выводы, подкреплённые выдержками и цитатами из психологии, психиатрии, биологии (про саблезубых мышей она тоже вспомнила, куда ж без них), генетики, философии. Умненькая и хорошенькая, начитанная по самую макушку девочка. Это не я трахал её два месяца, это она меня «прочистила», причём во всех смыслах…

Несколько слов было отведено появлению милорда Одхана, удивлению от неожиданной возможности применить знание русского языка, а еще — лёгкому женскому злорадству по поводу того, «как изменилось поведение М.»

«Инцидент с вазочкой. Я не пыталась провоцировать М. специально, это получилось спонтанно. То, что за этим последовало, к эксперименту не относится…»

Лабораторный дневник тут же обрывался на фразе: «Наверное, пора завершить эксперимент и всё рассказать. Я не знаю, чем это закончится, но так больше продолжаться не может». Не рассказала.

Давно я не испытывал такой эмоциональной встряски. Может быть, никогда. А произошло это по той причине, что я пренебрёг собственным правилом: женщины — только для удовольствия.

Кэйли выпорхнула из ванной комнаты, такая розовая и свежая, в кружевном халатике и тюрбане из полотенца на голове. Улыбка на лице при виде меня быстро сменилась выражением тревоги, когда взгляд упёрся в измочаленный букет роз на полу у моих ног.

Потом она увидела свой раскрытый ноут-блок со свёрнутым голубым окошком мессенджера и окнами текстов, и мгновенно побледнела.

— Морни… — начала девушка, умоляюще складывая руки, — пожалуйста, дай мне всё объяснить.

Конечно, вполне можно называть на «ты» того, кого так поимела.

Теперь заговорил я, и от интонаций моего голоса мисс Хьюз побледнела ещё больше.

— Ну, конечно, Lеаnbh,ты всё мне объяснишь. Иначе, клянусь Тёмным Пантеоном, ты не сойдёшь с этого места. С чего начнём?

— С чего хочешь. — Полотенце сползло с мокрых волос цвета золота, но маленькая лицемерная девчонка как будто этого не заметила.

— Хорошо. У тебя не хватило ума поставить пароль на доступ к документам в ноут-блоке?

— Хватило. — Пискнула девушка. — Но я его убрала, чтобы не набирать каждый раз. Ты же не требовал показывать переписку или что-то подобное.

А надо было! С первой минуты надо было лишить её права пользоваться электронными устройствами.

— Нервного срыва не было, это всё тонко просчитанная игра? — Задал я второй вопрос.

— Был, но не совсем… Мне долго обещали естественное знакомство, но так ничего и не сделали. После спонтанного скандала с директором лаборатории я не спала всю ночь, а утром решила, что лучшим выходом будет ускорить ход событий и… результат ты знаешь сам.

— Ты понимаешь, как и чем рисковала?

Молчание. Да, некоторым свойственно сначала делать, а потом — думать, и ты, девочка, не исключение.

— Конрад Джексон?..

— Второй муж моей бабушки. Я всегда восхищалась его трудами, и рада, что успела пообщаться с этим великим человеком. В детстве я думала, кем мне больше хочется стать, биологом или ксено-психологом. Я выбрала биологию, но не могла оставить идею продолжить труды Конрада.

— Кто такой хренов «ксено-психолог»? — Рыкнул я, и Кэйли вздрогнула.

— Тот, кто изучает психологию чужого вида… эльфов…

— Теперь, что это за книга?

Розовые губы слегка сжались, потом я услышал ответ: