Алмаз темной крови. Песни Драконов

Гарм, не раздумывая, оторвал от края рубахи пару лоскутов, один протянул брату — перетянуть пораненную ладонь, потом обернулся к стоявшим неподалеку.

— Рад вас всех видеть и милости прошу в Дом Богов… только, боюсь, здесь несколько неприбрано.

— Да уж, — ядовито согласилась Амариллис. — При таких домашних зверюшках трудно рассчитывать на чистоту и порядок. А без тебя они совсем распустились и лезут чуть ли не в комнаты.

— Что ты говоришь… — посочувствовал Гарм. — Ну ничего, сегодня же займусь починкой клеток и загонов.

— Это как-нибудь потом. — Пьющий Песок оглядел преобразившихся братьев. — Думаю, сегодня у вас будет занятие поинтереснее. Но сначала приведи сюда Судри, — попросил он эллила. — Я сам присмотрю за ним, чтобы они — и он кивнул в сторону Хэлдара и Амариллис, — лишний раз не беспокоились.

— Благодарю, — эльф шагнул вперед, — но я и сам в силах защитить своего сына.

— И тебе придется проделывать это не раз, — Пьющий Песок улыбнулся. — Особенно когда он поймет, что кроме крыльев, у него есть еще и клыки. Он не сразу решит, когда чем пользоваться… так что он предоставит тебе такую возможность, будь спокоен. А сегодня доверь это мне.

Эльф долго смотрел в спокойные серые глаза проводника, потом коротко кивнул.

Чиро убежал. Боги сидели на траве, неподалеку присели эльф и танцовщица.

— Ну спроси, — примирительно сказал Пьющий Песок, обращаясь к Амариллис. — Не мучайся так.

— Спасибо. Может, скажете, что вы тут затеяли?

— Да ничего особенного. Обычную игру.

— Игру? — переспросил, оживляясь, Гарм.

— Игру? — настороженно переспросил Фенри.

— Игру, — подтвердил Пьющий Песок. — Нехорошо оставлять дело на полдороге, а уж игру — совсем непростительно. Ваши родители оборвали ее на самом интересном месте, а значит, вам ее и доигрывать. Самое необходимое для игры у вас есть. — И пояснил: — Игроки, то есть вы сами.

— Ты говоришь об игре на Огонь и Лед? — не веря своему счастью, заулыбался Гарм.

— Это невозможно, — запротестовал его брат, — из-за этой игры и началась война! Я не буду играть Первоосновами!

— Будешь. Ты всю жизнь об этом мечтал, вот только боялся огорчить Ниму. Но сейчас-то она об этом не узнает, уж точно.

Фенри сверкнул глазами в сторону Пьющего Песок, но спорить не стал.

— Даже если и буду. Даже если и есть самое главное — игроки. Но чем же нам играть? Где тавлеи?

— Здесь, — развел руками проводник, указывая на поляну. — Хэлдар, я надеюсь, ты не потерял карту?

В ответ эльф молча достал из-за пазухи небольшой сверток, обернутый полотном, развернул его и расстелил на траве. Золотые нити вышивки заиграли, заискрились на солнце красными, черными, апельсиново-оранжевыми бликами… словно расцвел в траве невиданный цветок.

— А чаша? — после недолгого молчания тихо спросил Фенри.

— Эта сойдет? — Пьющий Песок достал из заплечного мешка простую деревянную чашу, отполированную до теплого медового блеска.

— Почтем за честь, — склонил голову Фенри.

— А как же фигурки? — подал голос Гарм, все это время молчавший, чтобы не спугнуть удачу. — Надо же, а я не поверил Амариллис, когда она сказала, что видела у вас игральный плат… Но где же нам взять фигурки?

— Да вот же они, — Пьющий Песок указал посохом на сидящих рядом эльфа и девушку. — По-моему, они это заслужили. И вы, дети, сможете доиграть прерванную Эдредом партию и вновь соединить потянувшиеся друг к другу Огонь и Лед.

Через несколько минут Чиро привел мальчика; к слову сказать, Судри подошел к проводнику как к близкому другу, доверчиво подал ему руку и с интересом принялся оглядывать происходящее.

Хэлдар и Амариллис подошли к Пьющему Песок.

— Эта игра… что она такое? — спросила девушка.

— Она похожа на жизнь, — ответил проводник. — Только в отличие от жизни она заканчивается. Вы готовы?

И, не дожидаясь ответа, щелкнул пальцами.

…В мгновение ока они оказались на дне деревянной чаши, окруженные гладкими золотисто-коричневыми стенами. Амариллис ахнула, кинулась эльфу на шею, он крепко обнял ее и, не раздумывая ни о чем и не желая терять возможно последние мгновения, стал целовать ее… да так, что и она через минуту позабыла, где находится. А потом чаша наклонилась, перевернулась вверх дном и они полетели вниз, мягко кувыркаясь и так и не размыкая объятий, и только у самой земли неведомая сила разлучила их, раскидала по разные стороны игрального плата.

Амариллис огляделась — она стояла на широком лепестке светлого золотого шитья, вокруг простирался плат, а вдали стояла знакомая фигурка эльфа, такая же маленькая, как и она.

Вот так. Все сначала. Ноги сами по себе ступают по золотой вышивке плата, отсчитывая положенные шаги. Амариллис приходит в голову, что она похожа на звезду, совершающую свой путь по небу, и что она не в силах ни шага сделать в сторону — но и от каждого ее движения зависит очень многое.

— Кем будешь играть? — спросил Пьющий Песок у Гарма. — Огонь или Лед?

— Огонь, конечно, — ответил за брата Фенри. — Мне больше нравятся игроки поосновательнее.

— А с каких это пор ты выбираешь за меня? — деланно возмутился Гарм. — Конечно, Огонь. Льдом сам играй, как раз для такого зануды как ты.