Алмазная бухта

— Ужасно, что кто-то плохо с ним обращался. Это умный, ценный зверь, к тому же нестарый. Ему около пяти лет.

— Хани тоже так считает.

— У тебя склонность подбирать бездомных? — спросил он, и она поняла, что он говорит не только о Джо.

— Только интересующих меня бездомных.

В ее голосе проскользнула напряженность. Интересно, услышал ли он и понял ли причины этого. Его правая рука легонько гладила ее обнаженную кожу. Движение было бы невинным, если бы не горячее удовольствие, которое она получала от него. Вспышка света в темноте заставила ее с облегчением от вмешательства природы посмотреть вверх.

— Кажется, у нас есть шансы на дождь. Сегодня утром над нами прошло грозовое облако, не оставив ни капли. — Как будто в ответ громыхнул гром, и несколько крупных капель упало на них. — Нам лучше войти в дом.

Сэйбин позволил помочь ему подняться на ноги, но ступеньки преодолел сам. Джо поднялся и спрятался под машиной. Как раз в тот момент, когда Рэйчел запирала сетчатую дверь, прямо над головой оглушительно ударил гром, небеса разверзлись, и на землю хлынул ливень. Температура резко упала, еще когда они стояли на крыльце. Дождь принес свежесть и прохладу, а ветер напустил в дом туман через сетчатую дверь. Смеясь, Рэйчел захлопнула деревянную дверь и заперла ее. Повернувшись, она обнаружила, что находится в объятьях Сэйбина.

Он ничего не сказал, просто запустил руку в волосы у нее на затылке и потянул ее голову назад, приблизив свои губы к её. Ее мир задрожал и покачнулся. Она стояла, опустив руки на его голую грудь, позволяя ему целовать ее, как ему было угодно. Она была не в состоянии что-либо сделать, кроме как дать ему все, что он захочет. У него был твердый рот, каким она его и представляла. Голодный, каким она его и представляла. Он целовал ее с медлительной горячей уверенностью опытного человека, его язык ласкал ее, отросшая за день щетина царапала ей кожу.

Изысканное удовольствие ошеломило ее. Она резко оторвала свои губы от его и посмотрела на него широко распахнутыми глазами.

Его пальцы на ее волосах сжались.

— Ты меня боишься? — спросил он грубо.

— Нет, — прошептала она.

— Тогда почему ты отстранилась?

Стоя с ним в темноте, когда вокруг них ревел шторм, она могла сказать все что угодно, кроме правды.

— Потому что это слишком.

В его глазах, сверкая и огрызаясь обжигающим огнем, бушевал шторм.

— Нет, — сказал он. — Этого недостаточно.

Глава седьмая

Напряжение, возрастающее с течением вечера, свернулось тугой пружиной у Рэйчел внутри. Он больше не целовал и не прикасался к ней, он просто смотрел на нее, и, в каком-то смысле это было еще хуже. Нанося удар и воспламеняя, сила его взгляда была подобна физическому прикосновению. Она не могла уменьшить напряжение, пытаясь вести светскую беседу, потому что каждый раз, когда она поднимала на него глаза, он пристально смотрел на нее. Они поели, потом она включила телевизор, чтобы отвлечься. К несчастью, программы были не очень занимательными, и вместо того, чтобы смотреть их, он наблюдал за ней, поэтому она выключила телевизор.

— Хочешь что-нибудь почитать? — в конце концов, спросила она в отчаянии.

Сэйбин покачал головой:

— Я слишком устал, и эта чертова головная боль усилилась. Пожалуй, пойду обратно в постель.

Ничего удивительного, что он устал. Учитывая, что он окончательно пришел в сознание только этим утром, он слишком долго продержался на ногах. Она тоже устала, события этого дня вымотали ее.

— Дай мне сначала принять душ. А потом я помогу тебе устроиться, — сказала она, и он кивнул, соглашаясь.

Она быстро ополоснулась под душем, натянула самую скромную ночную рубашку и легкий халат, повязав пояс на талии. Он ждал ее в спальне. Остальная часть дома была погружена в темноту.

— Ты быстро, — сказал он со слабой улыбкой, — Я не знал, что женщина может выйти из ванной менее, чем через полчаса.

— Шовинист, — мягко сказала она в ответ, гадая, затронула ли улыбка его глаза.

Расстегнув шорты, он дал им упасть, перешагнул их и похромал в ванную

— Я вымою, то, что достану, потом позову тебя, чтобы сделать все остальное, хорошо?

— Да, — сказала она, и ее горло сжалось от мысли об его теле у нее под руками. Дело было не в том, что она не мыла его раньше, просто теперь он был в сознании и целовал ее. Ее волновало не то, что он может что-нибудь сделать, а ее собственная реакция на него. Он по-прежнему был слишком болен, чтобы действительно что-либо предпринять.

Теперь не было необходимости спать с ним на одной кровати. Для них обоих будет проще, если она не будет делать из этого проблемы, а просто соорудит себе постель прежде, чем он выйдет из ванной. Размышляя так, она вытащила пару одеял с верхней полки чулана и развернула их на полу, затем стащила подушку с кровати и бросила ее вниз. Покрывало ей не нужно, халата будет достаточно.

Через двадцать минут он открыл дверь:

— Мне нужна помощь.