Алмазная Грань (СИ)

Она резко дернула мои волосы, не сумев совладать с эмоциями. Наши взгляды встретились в отражении. Лицо Вэл замкнулось, а в черных глазах пылал почти фанатичный огонь. Как заворожённая, смотрела я через отблеск амальгамы на пляску адского пламени в глазах непримиримой амазонки, даже не осознав, что только что она ясно дала понять, что не станет помогать мне бежать. Выжить — да, получить выгоду — безусловно, но не сбежать. Она сама была частью этой гадкой системы.

— Кто он тебе, Вэл?

В памяти всплыл образ хладнокровного и равнодушного мужчины, оглядывающего узниц бункера, как товар. Вспомнился его взгляд — настороженный и пристальный, когда он понял, что я единственная, кто рассекретила спектакль и роли в нем. Не потому ли он дал четкий наказ не трогать меня до своего возвращения и, если верить Биллу, собирать информацию, подтверждающую наличие ума в моей голове?

Он и Вэл? Она вполне могла годиться ему в дочери, но это было маловероятно. Даже самые подлые твари не впутывают свои семьи в подобный бизнес. Куда проще было предположить, что Лера — такая же жертва похищения, как и я сама. Возможно, Лукас барским жестом избавил ее от ужасной участи подневольной шлюхи, чем и вызван фанатичный блеск в ее темных глазах…

Снова рывок гребня в волосах. Черт, не настолько уж они спутаны, чтобы так драть! Я прикусила язык, понимая, что конфликт с ней мне не выгоден.

— Если не в дугу, не отвечай…

В этот раз она дёрнула намерено. Но беззлобно. Пламя в ее глазах погасло, остались лишь тлеющие искорки.

— Манеры, Вика! Только посмей сказать что-то подобное на вечеринке. «Не в дугу», подумать только. Это моя манера говорить. Где это ты таких слов нахваталась.

— Вы вместе? — перешла на шепот, с опаской поглядывая на греющуюся плойку. Не дай бог я ступила на запрещенную территорию, и мне сейчас вместо пряди волос прижмут длинный язык.

Вэл улыбнулась.

— О нет. Будь мы вместе, я бы тебя прибила в первый же день знакомства, и никто бы меня не осудил. Сиди ровно, могу обжечь. А чтобы не скучала и не рисовала в своем воображении картины кровавой расчлененки, начни-ка мне рассказывать, как умудрилась тут оказаться. Не поверю, что не знаешь!

Плойка зажала локон моих волос. Я закрыла глаза, выравнивая дыхание.

— Я плохая девочка. Я трахалась с шефом.

— Угу, — стилист выдавила пену для волос на расчёску, распределяя по зубцам. — Надо было держать его с железными яйцами на голодном пайке, тогда бы считала себя феей.

— Да я не жалею. Он был хорош. Но его жена… мне кажется, это ее рук дело. Крутая семья, брак по расчету, слияние капиталов. Отец вроде — криминальный авторитет.

— Если не роет землю членом в твоих поисках, ни хрена он не хорош, Вика. За все время, что я здесь, только двое пришли за своими девчонками. Безответно влюблённый поклонник в первом случае и жених — во втором. Первый пришел с голыми руками. Юный Ромео, который плакал в кабинете у Лукаса и просил пулю в случае, если его пассию не отпустят. Даже когда Сам сказал ему, что не оценит эта девка всех потуг, не будет с ним, пойдет искать по клубам богатого папика, пока опять не нарвется на охотников за головами от синдиката, не унимался. Признал, понял, но блин, стоял на своем. Сейчас, кстати, работает на Лукаса. Дом отстроил, тачки. Женился, правда, не на той курве — как и говорилось, не оценила. Да он был рад, что ее спас, и большего не просил. А жених, тот не совсем разумно себя повел. С ножом кинулся. Такое тут не прощают. А жаль. Любовь не выбирает методов. Кто-то свихнулся по итогу.

А в остальном, больше никто не пришёл. Даже после того, как девчонки умудрились дозвониться и все пояснить. Большинство мужиков — уроды конченые. Списали девочек, как порченый товар, поджав жопы. Сказок не бывает, увы.

— Ивлеев не придет за мной. Его все устраивало. По сути, он как петух, что пасся в курятнике, топтал кур по очереди. А жена быстро избавлялась от уже отработанных, чтобы не мозолили ему глаза и не требовали бонусов за секс. Даже если знает, в какой кошмар его собственная курица превратила жизнь девчонок, у которых и не было, возможно, выбора. Я сейчас говорю себе, что сама его хотела, и секс был классный. Но с другой стороны, каждый акционер смотрел на своих секретарш, как на личный гарем. В компании принято было осуждать не тех, кто спит с боссами, а тех, кто этого не делает. Плюс без этого — карьерного продвижения было не видать. А если отказывать боссу, сама понимаешь. Я просто успокаивала себя тем, что сама его хотела.

— Я не осуждаю тебя. Просто ненавижу таких баб, для которых муж — святой, а все, на кого он посмотрел — развратные бляди. Продолжай…