Алмазная Грань (СИ)

…Альфия то рыдала, то успокаивалась, то спрашивала, настолько ли здесь все плохо, или, может, будет не так тяжело, как в браке, где ее каждую ночь имели вдвоем? Юля готова была расплакаться вместе с ней, а я в который раз убедилась, как высоко и прочно сидят те, кто сломал нам жизни.

За последние дни я уже перестала удивляться и испытывать ужас от того, что с нами делают. Еще неделю назад случившееся с Альфией перевернуло бы мой правильный мир вверх дном, а сейчас я лишь покачала головой. Красавица, ухоженная, сексапильная, а ума — как у ракушки. На олигарха с угрозами? Да чудо еще, что в цемент не закатал, а всего лишь сюда послал. Конечно, может и в «крейзи-лот» ее записать, но обращались с ней пока что бережно. Скорее всего, попробуют продать подороже.

— Слушай меня, — я сама не поняла, почему заговорила с ней. — Отсюда не бегут. И вряд ли твой принц на белом осле передумает. Посуди сама, хотели бы напугать — подержали в подвале, попрессовали, да и сдали бы обратно на руки. Но ты здесь. Поясняю: ты видела охрану, была в медблоке, где у тебя взяли кровь и обследовали, тебя поселили к нам. Стали бы заморачиваться, если бы он решил всего лишь тебя проучить?

— Вика! — укоризненно ахнула Юля. — Может, подождала бы с своими теориями…

— Вам нравится жить в придуманном мире, девочки? — я заплела волосы в косу и отбросила расческу. — Повторять как мантру, что все будет хорошо, нас спасет Бэтмен, а если нет, то покупателем окажется Джонни Дэпп, который потеряет голову в первый же вечер и падет к вашим нонам? Просыпайся, Юля, и хватит разводить сахарное шоу. Ты сделаешь лучше, если подготовишь ее к самому плохому.

— Нас… продадут? — робко спросила Альфия, вытирая слезы. — Слава Аллаху!

Мы с Юлей переглянулись. Она что, рехнулась от шока?

— Вы не понимаете! — улыбка преобразила лицо восточной красавицы, даже красный нос и опухшие веки не смогли этого изменить. — Теперь я знаю. Он придет за мной и спасет. Он хороший, правда! Я его предала, и ему нужно время, чтобы простить меня, успокоиться, разобраться в себе… осознать, что потерял ту, кто всегда его беззаветно любила. Кто еще даст ему то, в чем он так нуждается?

МЖМ. Вот, в чем нуждается запутавшийся в себе Х, сбагривший надоевшую жену в бордель. Свято место пусто не бывает: наверняка он уже открыл кастинг на роль новой супруги. И найдутся же те, кто мало в чем уступит Альфие в плане красоты и ухоженности, более того, охотно разделит извращённые хотелки богатого покровителя — ради машины и возможности кроить себя до абстрактных идеалов красоты.

На тот момент что-то человеческое во мне еще осталось, не окончательно сгорело в холодном пламени нарастающего, подобно титановой броне, цинизма. Я поджала губы.

— Ну, может и купит. Так что, смысл реветь?

— Ему нужны безумные поступки. Показать всем, что он может себе позволить. Вот увидите, он придет за мной…

Юля подхватила этот бред. Улыбалась и хлопала Альфию по плечу, расспрашивала, больно ли делать маммопластику, рассматривала дорогой маникюр бывшей жены олигарха. Похоже, они рады были поверить в деда Мороза. А я не стала говорить, что никто за ней не придет. Альфия — отработанный материал.

Приняла душ и потребовала выключить свет: мне хотелось уснуть и забыть ушедший день. Но сон долго не шёл. Я думала о Вэл. Потом о Лукасе. О Вэл и Лукасе вместе. О себе в этом нераспознанном треугольнике.

Выжить любой ценой. Выжить. Если Вэл считает, что я сумею найти подход к главе синдиката, я постараюсь это сделать. Я сыграю своими фигурами на его поле. Я заставлю его стать одержимым мною. Я опутаю его сетями своего интеллекта и чувственности, которую Ивлееву так и не удалось убить.

Ощущение было незнакомым. Но таким приятным. Соединение в один узор уверенности, интуиции, предвкушения, предчувствие шикарной игры, азарта. Будто все хорошее, что было во мне до того, как я попала в это ужасное место, отпечаталось на отполированной глади черного обсидиана и приобрело шокирующий смысл в отражении. Новая я. Вика, обварившая пальцы на молоке, плывущая по гребням холодных волн. Вика, которая не осознавала, что ее ум можно использовать не во благо, как она хотела ранее.

Я выстою. Это естественный отбор. И я не стану одной из жертв, уступив дорогу пустоголовым дурам. Я стану на корме пиратской шхуны.

Не знаю, как, но… я все для этого сделаю.

Каким образом еще тогда я сумела понять, что единственный способ избежать незавидной участи секс-рабыни — найти подход к тому, ко управляет этой отраслью? Возможно, хватило одного лишь взгляда в глаза Лукаса, ментальных гарпунов, которыми мы щедро обменялись. Я не стала скрывать, что рассекретила его практически сразу. А он — что отменил мою сообразительность. И не просто отметил, а счел достойной внимания. Стали бы в противном случае поднимать на меня досье, делая упор на умственные способности?