Алмазная реальность

Артем. Давненько не слышал я его голос, видно, совсем погряз в своих виртуальных заботах… А ведь совсем недавно история с НЕРвами была суперпопулярной. В узких кругах, разумеется.

— Привет, мученик. Как жизнь?

— Течет. Что нового?

— Ничего.

— Кого видел?

— Мартина имеешь в виду? Не видел сто лет. Может, уже капитана дали.

— Вряд ли. Он склочный.

— О делах служебных расспрашивать не буду, знаю, что секретно…

— Да уж для тебя вряд ли.

— Ладно, ладно…

— Ну, пока. Звони, если что…

И вот так все наши немногочисленные беседы. То ли он и впрямь загружен, то ли не хочет общаться, то ли просто не о чем нам говорить…

Признаюсь честно, мне очень надоело в Москве.

Надоело за день.

Надоело, как только я сошел с трапа стратоплана в Шереметьеве-3.

На глаза опять попался плакат, на сей раз камерунский — своего рода экзотика, они только-только начали с кем-то там воевать — и меня как громом поразило. А не поехать ли мне в Мозамбик? Военный корреспондент из меня вроде неплохой, писал как-то репортажи о венесуэло-колумбийском конфликте… Вот только кто бы меня отправил? В первой же редакции, куда меня занесли ноги, мне повезло. Редактор «Красной звезды», жуткого реликта эпохи расцвета Вооруженных сил России, тогда еще СССР, меня знал понаслышке и очень обрадовался. Звали его, кажется, Анатолий Степанович, а может, и не так — он представился скороговоркой и усадил меня в кресло.

— Корреспондент в Мозамбике нам нужен, — сказал он. — Должен вам сообщить, что последнего убили полмесяца назад и замену найти не так-то просто. Оплата хорошая, тем более мы параллельно работаем с «Солдатом удачи», так что будете двойной агент, хе-хе… Не передумали?

— Не передумал, — буркнул я.

Что я буду делать в этой дыре? Подставлять задницу под пули? Национальные парки Горонгоза и Маррумеу давно превратились в истоптанные сапогами и разъезженные гусеницами плацдармы. Памятник Чиссано в Мапуту если и уцелел, явно хранится где-нибудь в подвале…

— Точно не передумали? — продолжал пытать редактор.

— Да нет.

— Тогда вам выпишут сейчас редакционное удостоверение, дадут аванс и — вперед. На любом транспорте с новобранцами, хотите — завтра, хотите — послезавтра.

— Лучше завтра, чем послезавтра, — сказал я. — Знаете, воевать лучше там, где уже идет война… Похоже, он меня так и не понял.

Часть первая САФАРИ

… И в каждой музыке — Бах,

И в каждом из нас — бог.

Иосиф Бродский

ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ ПУТИН

Экс-президент Российской Федерации

Путин выключил огромный экран стерео — тот бесшумно собрал изображение в яркую точку и погас. Бывший президент в очередной раз смотрел хронику, смотрел, как он, молодой, быстрый, уверенный, встречается с премьер-министром Великобритании.

Я стар.

Я суперстар.

Как в реликтовом анекдоте про Брежнева. Бог мой, кто сейчас помнит, кто такой Брежнев? Это уже что-то из области знаний об Александре Македонском, например, хотя и Македонского никто сейчас не знает…

— Владимир Владимирович, журналисты, — сказал селектор после вкрадчивого звяканья.

Вот еще напасть… Корреспондентов Путин не слишком любил в основном потому, что они спрашивали его о вещах малопонятных и скучных, на его взгляд: кибертехнологнях, спутниковых системах слежения, новых разработках КОРов и НЕКов… Всей этой ерундой Владимир Владимирович не пользовался и пользоваться не собирался, хотя конечно же ходили слухи, что он давно уже напичкан хитроумными приспособлениями, потому и держится молодцом.

Это было правдой.

Нет, не приспособления, а то, что экс-президент держался молодцом. В его годы — а на планете людей подобного возраста имелось не столь и много — Путин плавал, бегал, катался на лыжах и регулярно появлялся на людях, не пропуская ни одного события, которое считал значительным. Он, правда, не любил улетать из Новой Москвы, что журналисты тут же обозвали стратофобией. Какая, к черту, фобия… Просто лень и все, но им-то не скажешь…

— Владимир Владимирович, — с легкой укоризной напомнил селектор. Задумался. Ч-черт…

— Пусть войдут. Принесите что-нибудь прохладительное, — распорядился Путин.

На сей раз он сделал исключение, потому что журналисты были из «Асахи» и «Ю. С. Ньюс энд Уорлд Рипорт» — изданий, которые Владимир Владимирович ценил и регулярно читал. К тому же они клятвенно обещали не спрашивать ничего о кибернетике.

Тяжелая дверь из натурального дуба отворилась, и в кабинет вошли двое журналистов в сопровождении секретаря. Оба оказались японцами в одинаковых белых костюмах, в одинаковых очках.

«Только японцы и носят сейчас очки», — подумал Владимир Владимирович, жестом приглашая сесть. Японцы коротко поклонились, синхронно вынули микродиктофоны и положили на стол. Секретарь поставил поднос с разноцветными баллончиками и удалился.

— Кэйдзо Мураяма, «Асахи», — представился первый японец.

— Масаси Нода, «Ю. С. Ньюс энд Уорлд Рипорт», — представился второй.

— Очень приятно, — кивнул Путин. — Как вам удобнее вести беседу?