Алмазная реальность

— Это по меркам мирного времени. Здесь другие мерки, другие порядки. По контракту мне восстановят зрение в прежнем качестве после увольнения… Если, конечно, живой вернусь.

— Понятно, — кивнул Таманский. — Так что там едет?

— Танки, — опять повторил я и начал спуск.

— Так я понял, что танки… Они разные бывают. Чьи? — спросил сверху журналист.

— А для тебя есть разница, на чьи гусеницы тебе кишки намотает?

— Ну… — Журналист спускался следом за мной. — Ну, может, и наматывать не будут. Может, это ангольские… А?

Я спрыгнул на землю, стараясь унять холодок, прокатывающийся по спине.

— Именно, что ангольские…

— А проблема в чем? — Таманский явно не совсем врубился в тему.

— В том, что останавливаться они не будут. Больше того, у них почти наверняка имеется приказ нас уничтожить.

— Нас?

— Ну не меня конкретно, хотя я бы этому уже не удивился, а скопление людей, имеющееся в данном секторе. Они в боевом построении идут…

— А если ты им все объяснишь?

— Как? — Я развел руками. — У меня нет средств связи, я не знаю их частот, я не знаю нынешних паролей на связь… Если я выскочу перед ними и начну руками размахивать, то они просто переедут через мою черную задницу, делов-то…

— Погоди, а как же ты собирался, не зная паролей… Тебя же первый патруль расстреляет. Свой.

Мы с Таманским шли по направлению к главному лагерю. Впереди маячил Мбуту Зоджи.

— Да никак, — пожал я плечами. — По правилам, я должен сдаться в плен первому же ангольскому патрулю, назвав тот пароль, который мне известен. Далее осуществляется проверка. Сличение идентификационных чипов… Короче, налаженная процедура опознания. Но это с людьми. Да и то не со всеми. А тут танки. Почти наверняка киберы.

— Киберы? — Таманский обеспокоенно посмотрел в сторону пыльного облака, застилающего почти полнеба.

— Скорее всего… Их не так жалко. Комиссар Мбуту был уже совсем рядом.

— Бред какой-то, — задумчиво пробормотал журналист. — Танки против пехоты пускать… Пожгут ведь.

— Кто? — спросил я. — Эти чернокожие орлы с берданками? Тут ни укреплений, ни черта нет. Противотанковых средств раз-два и обчелся. Киберы подойдут на расстояние прямого выстрела, сделают пару залпов, смешают все с землей, а потом начнут давить уцелевших. Ну сожжем мы два-три танка. Это не решает… Ничего не решает.

— Вот это влипли… — сказал Таманский, и мне послышался восторг в его словах. Он схватил меня за руку. — Что я могу сделать?

— Поступаете в распоряжение Абе. Он парень сообразительный, — ответил я и направился к комиссару Мбуту Зоджи, который смотрел на меня вопрошающе.

— Танки? — спросил Мбуту, вытирая черный лоб ладонью.

— Танки, комиссар… Сколько людей у вас тут? Всего.

— Семьдесят пять, комиссар Мозес. У нас есть шесть хорошо замаскированных орудий, а также несколько противотанковых ракет. И гранаты. Много гранат. Я, к сожалению, считаю только до ста.

— Не так плохо, — задумчиво сказал я, глядя на заходящее солнце, — Как скоро тут стемнеет? Я имею в виду, как скоро тут наступит настоящая темнота?

— Через полтора часа будет темно, — четко ответил комиссар.

Я отошел на несколько шагов и осмотрел окрестности.

— Скажите, комиссар… — Мбуту мялся, словно мальчишка… — Сколько там танков?

— Больше, чем вы сможете сосчитать, дорогой комиссар. Больше.

Комиссар Мбуту Зоджи вытянулся в струнку и произнес, чеканя слова так, как не всякие войска чеканят шаг на параде:

— Мы готовы умереть за Великую Африканскую Революцию. Все как один. Ведите нас в бой, комиссар Мозес…

И ушел, не дожидаясь ответа.

Вот тебе и раз… И даже два. Какая каша серьезная получилась, черт возьми.

Ко мне подошел Ламбразони:

— Генерал, там такое дело… Эти орлы собираются пушки выкатывать.

— Пушки?

— Угу. Только глупость это. Пожгут в первые же минуты. Там всего шесть орудий, два, мне кажется, не совсем в порядке.

— А ты откуда знаешь?

Итальянец усмехнулся:

— А я, мой генерал, не только снайпер. Я вообще специалист… по разным видам вооружений. — Он нагнулся, откинул волосы с затылка. — Видите?

И я увидел.

Разъемы, контактные группы… Все очень аккуратно вделано в человеческую плоть, закрыто, спрятано. Универсальный чип, что-то типа огромной военной энциклопедии. Страшно дорогая штука.

— Контракт? — спросил я.

— Личная. Люблю это дело… — ответил Марко, и мне осталось только гадать, как человек, сумевший достать столько денег на новомодную операцию, оказался в африканской мясорубке. — Так вот, там две пушечки не в себе. Два выстрела сделают, и ага.

— Починить можно?

— Можно, только время нужно.

— Будет у тебя время. Иди занимайся… И пришли ко мне Абе и Мбуту.

Итальянец козырнул и уже было направился исполнять приказ, как вдруг остановился и спросил:

— А позиции как же, мой генерал?

— Не твоя забота…

Он только пожал плечами.

Через некоторое время ко мне подошли Абе, возбужденный Таманский и Мбуту Зоджи, сменивший свой парадный костюм на робу цвета хаки.

Таманский напевал в голос какую-то песню, состоявшую, казалось, из одной-двух строчек:

— Марш, марш левой. Марш, марш правой. Я не видел картины дурней, чем шар цвета хаки. Марш, марш левой..

— Что это? — спросил я его.