Алмазная реальность

— Абе, на карте этот участок — пустыня. Тут нет никаких баз, постов, тут нет никаких деревень, тут, черт побери, нет ни одного человека… Не должно быть. Потому что ни один идиот не будет загонять сюда военную часть. А здешние туземцы еще только-только луки осваивают… Впрочем, что я тебе это объясняю? Дай мне Коваленко.

Абе убежал.

Странная ситуация. Большая часть отряда в целости, нас никто не преследует… Хреново организованная засада, малочисленная и плохо вооруженная. И ко всему прочему — бессмысленная.

Если, конечно, не принимать во внимание тот факт, что где-то в этой роще прячется некий военный объект. Или не военный, а гражданский, но стратегически важный…

Последнюю мысль я отмел. Стратегически важный объект так не охраняется. Разве что только какая-то тыловая точка, может быть, локальная радарная станция с обленившимися вконец радистами и охраной. Вот эти могли бы с перепугу выставить в охранение две пулеметные точки, что, в общем-то, не так уж и глупо. Особенно если учесть тот факт, что персонал станции может вызвать подмогу и все, что нужно, — это продержаться некоторое время и удержать нас на приемлемой дистанции.

— Мой генерал?.. — Это Коваленко.

Щуплый такой русский, но выносливый, как трактор. Казалось бы, в чем душа держится, а нет, прет на себе портативную установку огнеметания, в просторечии «пустоту», и ничего. Не жалуется.

Кстати, «пустота» у нас единственное, что уцелело после неудачного штурма той ракетной базы. И Коваленко единственный ее оператор. Остальные так и лежат где-то в истоках реки Замбези.

— Нужна стена огня перед нами. Ветер нам в спину. Думаю, что проблем с фронтом пламени не возникнет. Понял?

— Понял, мой генерал. — Коваленко хитро прищурился. — Но мы под горой… А «пустота» — оружие, для которого предпочтительна прямая линия… Понимаете?

— Понимаю… — Мерзавец. За кого он меня держит? — Но если стены огня не будет через десять минут, я погоню всю эту ораву обезьян под пулеметный огонь, а ты пойдешь первым. Так что постарайся…

Коваленко облизнул губы. Эта его привычка меня страшно бесила.

Я встал и отошел в сторону. Что-то как будто осталось незавершенным…

— Да, вот еще что… Коваленко?!

— Я!

— Через одиннадцать минут, если в глубине леса то, что я думаю, тут будет спецкоманда по уничтожению. Понимаешь, про что я говорю?

Коваленко побледнел и начал в спешном порядке расставлять сошки «пустоты», накручивать верньеры. Перед ним загорелось голографическое изображение поражаемой местности.

«Пустота» — это изобретение полубезумного русского специалиста-оружейника Пелевина. Богатый как Крез, он вывесил на орбиту специальный спутник, работающий только на его установки и защищенный от постороннего вмешательства целым сонмом устройств. Благодаря этому спутнику тактический огнемет ПУстОта в любой точке земного шара получал по защищенному каналу связи реальные данные о местности, доступной к поражению.

Ни одно государство мира, за исключением, кажется, Китая, «пустотный» спутник не глушило, поскольку он был один, а «пустота» использовалась во всех армиях мира. Кроме Китая.

Разобраться в устройстве огнемета было практически невозможно. Любая попытка разобраться в деталях приводила к самоуничтожению агрегата. Уникальность этого оружия заключалась в том, что производство его велось на независимых территориях, вне государственного права, на орбитальной станции, под личным контролем изобретателя, в штучном порядке по специальному заказу. В использовании огнемет требовал обученного персонала.

Все это делало «пустоту» довольно дорогостоящей штучкой. Дорогостоящей, но оправдывающей затраченные деньги.

Откуда у воюющих в Африке такие бешеные деньги, чтобы обеспечить свои войска массой «пустот», являлось загадкой номер один для всех спецслужб мировых сверхдержав. Почти в каждом полку армии Анголы, да и Мозамбика, наверное, тоже, на вооружении стояла хотя бы одна «пустота».

Позади меня зашипел всасываемый заборниками огнемета воздух.

Коваленко потребовалось всего три навесных заряда, чтобы выполнить мое указание.

Когда в дыму и пламени, черные и закопченные, как черти, расстреливая мечущийся в панике персонал, мы ворвались в помещение станции, внутри уже все было готово к эвакуации.

Строго по правилам уложенные железные ящики с информацией, рюкзаки цвета хаки без слов сообщили мне, что худшие предположения подтвердились, скоро тут высадится десант.

Мне в глаза бросился болтающийся на одном из вещмешков белый мохнатый медвежонок с оторванным ухом, что придавало ему исключительно боевой отчаянно-решительный вид. Зачем он здесь? В качестве талисмана? Подарок? Или на станции были дети?..

Этого я так и не узнал. Та часть персонала станции, которую не расстреляли мои солдаты, ушла по подземным переходам. Догонять их в темноте незнакомых переходов, туннелей и пещер, которые помнили еще доисторические времена, было полным безумием. На всякий случай я приказал завалить вход в катакомбы и занялся осмотром станции.