Алмазное ассорти

– А что мне оставалось? – Тот пожал плечами. – Вы не представляете, какие люди стоят за моей спиной! Я никак не мог их подвести. Поэтому, когда я узнал, что Павел отправил своего доверенного человека в Якутию, – я разработал собственный план: нанял девушку из банка, чтобы она разыграла роман с вашим мужем и в нужный момент все поверили, что они сбежали вместе…

– А на самом деле?

– На самом деле…

Закончить узкоглазый не успел.

Нотариус потянул на себя ящик стола, запустил в него руку, и тогда Толян нажал на спуск.

Прогрохотал выстрел, и нотариус обмяк в кресле. На груди у него расплылось темно-красное пятно.

Секретарша нотариуса завизжала – тонко, страшно, на одной ноте.

Толян повернулся к ней и снова нажал на спуск.

Девушка упала лицом на стол.

– Это было лишнее, Толян! – поморщился узкоглазый.

– А чего она визжала? – процедил громила. – Не люблю, когда визжат!

– Что вы сделали с моим мужем? – дрожащим голосом проговорила Галина. – Впрочем, можете не отвечать. Теперь я вижу, какими методами вы действуете! Вы его тоже убили? Вижу, что так… Хотя бы скажите, где он похоронен!

– Мы его закатали в бетон! – ответил узкоглазый. – Он похоронен в фундаменте жилого дома на Юго-Западе! Ну что – вам легче? Все, Толян, пошли!

– Постой, шеф! – Громила подскочил к столику Прохора Петровича, схватил чемоданчик с деньгами и вслед за узкоглазым стремительно вылетел из кабинета.

Едва дверь за бандитами захлопнулась, убитый нотариус начал проявлять признаки жизни. Он пошевелился, сел, зябко повел плечами и сбросил залитый кровью пиджак.

– Как вы – в порядке? – проговорил он, взглянув на Стрешневу.

– Все нормально… – отозвалась та. – Хотя признаюсь, все выглядело очень достоверно, и я перепугалась, когда он открыл стрельбу…

– Мы же вас предупредили, что в пистолете охранника патроны будут холостые. Кстати, Лола, – воскресший нотариус повернулся к „секретарше“, которая все еще не шевелилась, – они ушли, так что можешь подниматься. Занавес опущен.

Девушка вздохнула и села.

– Ну, как я сыграла свою смерть? – спросила она, повернувшись к компаньону.

– Отлично! – похвалил ее Маркиз. – Прямо как Комиссаржевская в роли Марии Стюарт! Я бы тебе похлопал, да боюсь, эти аплодисменты сорвали бы наш спектакль!

– Жаль, что этого не видел никто из моих коллег по сцене! – вздохнула Лола. – Режиссер Семизаров наконец оценил бы по достоинству мою игру! А играть перед дилетантами – это все равно что метать бисер перед свиньями! Я, конечно, извиняюсь за сравнение…

– Я бы попросил! – Маркиз нахмурился. – Между прочим, ты играла вовсе не перед дилетантами. Ты сыграла свою смерть перед настоящими бандитами, а уж они-то в этом разбираются лучше любого режиссера. Если в твою игру поверили бандиты – в нее поверил бы сам великий Станиславский!

– Ты думаешь? – И взгляд Лолы мечтательно затуманился.

Успокоив свою боевую подругу, Маркиз снова повернулся к заказчице:

– Галина Сергеевна, приношу вам свои соболезнования. Теперь вы знаете, что случилось с вашим мужем.

– Вообще-то, я уже давно чувствовала, что Павла нет в живых, – проговорила женщина, опустившись на свободный стул. – Конечно, какие-то сомнения все же оставались, но теперь мне все ясно. Единственное, что не дает мне покоя – неужели его убийцы останутся безнаказанными, выйдут сухими из воды?

– На этот счет можете не беспокоиться. – Маркиз повернулся к „адвокату“. – Ухо, груз доставлен по назначению?

– А как же! – „Адвокат“ усмехнулся. – Полный порядок! Ну, сейчас-то можно снять пиджак? Я в нем себя чувствую, как будто меня упаковали в фанерный ящик для посылок и отправили малой скоростью во Владивосток…

В это время дверь кабинета приоткрылась, и туда заглянул один из хмурых мужчин, дожидавшихся своей очереди в коридоре.

– Слюняевых примете? – спросил он, оглядывая присутствующих.

Узкоглазый господин и его бритоголовый охранник вошли в кабинет директора транспортной фирмы „Быстрый переезд“.

За столом директора сидел пожилой человек с мрачным, изборожденным морщинами лицом.

– Ну что, чукча, как дела? – спросил он скрипучим, как старая дверь, голосом, едва за пришедшими закрылась дверь кабинета.

– Я же просил тебя, Молоток, не называть меня чукчей! – окрысился узкоглазый. – Я не чукча, а якут, саха, и то только наполовину… мать у меня была русская…

– Как хочу, так и буду тебя называть! – перебил его Молоток. – Захочу – буду звать крысой или червяком! Ты мне лапшу на уши не вешай, пургу не гони! Я спросил – как дела?

– Нормально, – ответил узкоглазый. – Она все подписала. Документы у меня. А Толян еще и деньги сумел прихватить…

– Деньги? – Молоток сузил глаза. – Как это? Ты мне что-то не договариваешь!

– Ну, там случилась накладка, и пришлось стрелять… – неохотно признался узкоглазый. – Пара жмуриков осталась – нотариус и его секретарша, так что нам с Толяном придется залечь на дно. Но ты не волнуйся, документы они успели оформить…

– Покажи документы! – оборвал его Молоток.

Узкоглазый положил перед ним папку. Старый авторитет открыл ее, вынул стопку листов и побагровел.