Алмазные нервы

— Хех… — Тройка невесело усмехнулся. — Дурак ты, Артем. Не понимаешь ничего. НЕРвы, конечно, здорово и возможности их… тоже здорово. Но не в этом суть. Они, кроме узкого круга специалистов и фанатов типа тебя, никому и не нужны.

— А в чем тогда дело?

— В чем… Вот ты был в Белом Море? Был. И что, едва ноги унес? Именно так. Вот теперь и думай. В центре России, в столице, ты, коренной ее житель и представитель коренной национальности, не хозяин. Ты, конечно, можешь сказать, что я наци, шовинист и все такое… Только это не так. Я не против тех, у кого цвет кожи черный. Я не против еврея, китайца или японца. Я не призываю возжигать кресты и не кричу о ночи длинных ножей. Я просто хочу свободно гулять по своему городу, не опасаясь забрести на территорию, которая контролируется неграми, которые зарежут меня только за излишне бледный цвет кожи… Не я пришел в чужой монастырь со своим уставом. Ко мне пришли. На мою землю, на мою территорию… Кто-то допустил это. И меня не спросил. Не спросил, и вот теперь смотри: Северо-Запад взят под контроль почти полностью якудза, в Сибири ханами сидят китайские триады, центр поделен, как яблочный пирог, между крупными и не очень криминальными группировками мира. Такого не было даже с Соединенными Штатами в послевоенный период оккупации.

— А что же наши… Были же всякие… — Наркотик начал потихоньку действовать, и я почувствовал покалывание на внутренней поверхности глазных яблок.

— Наши… Знаешь, я тоже задался этим вопросом. И обнаружил интересную вещь: в годы раздела территорий в стране велась с преступностью серьезная борьба. Очень серьезная. Крестные отцы летели пачками. Было такое время.

— Так ведь это же хорошо… — Покалывание в глазах усилилось, и перспектива слегка уплыла.

— Не спорю. Я против организованной преступности. Против коррупции. Против! Хотя сейчас я принадлежу к очень серьезной группировке. Но если ее не станет, я буду только рад. Потому что я не люблю этот бизнес. Но в той борьбе с преступностью была и другая сторона. В одночасье была обезглавлена вся русская братва. В то время, как в Новой Москве активно начали разворачиваться те же якудза. Открыто разворачиваться. Не таясь, как они делали это у себя дома. Из города не пропали наркотики, левое оружие и все прочие атрибуты темного времени. Контроль за ними перешел в чужие руки. В черные и желтые руки. Наши еще что-то пытались сделать, но тут война… Дополнительные чистки. И только теперь наступил переломный момент. Мы наконец достигли равновесия сил. Как ты правильно заметил, правительству наплевать на все, что творится вокруг. У него свои интересы. У нас свои…

— Ты думаешь, что наш бандит чем-то отличается от японского?

— Знаешь… отличается. Якудза в Японии полностью вывели всю мелкую преступность еще в прошлом веке. Ты можешь пройтись по Токио ночью вдоль и поперек и не напороться на пулю из-за мелочи в твоем кармане. Там отсутствуют квартирные кражи. Любой мелкий преступник, однажды нарушив законы, установленные якудза, стремится сдаться в руки властей прежде, чем его найдут ребята с татуированными торсами. Такой порядок приносит выгоду государству. Но, как ты можешь заметить, якудза не стремятся наводить такие же порядки в Москве. Зачем? Тут не нужно напрягаться. По той простой причине, что тут не живут японцы. Тут живут другие, их не жалко… Понимаешь, про что я хочу сказать?

— Кажется. — Тройка перед моими глазами пьяно шатался. — Зверь не гадит там, где живет. А наши или ваши это понимают? Какой-нибудь амбал… он понимает?

— Должен понять. Поймет, — произнес Тройка убежденно. — Грядет другое время. Нельзя постоянно наступать на одни и те же грабли. Пришла пора учиться… управлять своим государством! Нам и своим государством. Хватит с нас чужеземных распорядителей. Им не нужна сильная Россия. Не из каких-то там соображений глобального заговора, просто не нужна. Она, по большому счету, никому не нужна, кроме нас. А правительство, как ты сказал, оно стоит в стороне. И чего-то ждет. Может быть, нас.

— А НЕРвы? — спросил я и не узнал свой голос. Он стал тягучим, вязким. — А НЕРвы? Я же про них…

— Действует? — спросил пьяно покачивающийся Тройка. — Вижу… Ты про НЕРвы? А подумай, хотя скоро ты меня и слышать перестанешь, подумай, из-за чего яки наехали на Белое Море? И из-за чего теперь Независимые Черные и другие японцы наедут на якудза? И сильно пострадают в этой драке… Ты подумай…

Но его голос тонул в белом шуме. Пропадал за шипением электронных разрядов, потому что я был Матрицей и плавно скользил по просторам Виртуальности от сервера к серверу, от одного объекта к другому, от жизни к смерти и снова к жизни. По волнам. Вверх, вниз… Я ищу. Ищу…

Что-то щелкнуло, внутри меня раздался крик: «Пошел!» — и я понял, что это снова заработал тот самый киноаппарат с пленкой моей памяти, который я остановил недавно. Я устроился во втором ряду моего кинозала, закинул ноги на передние сиденья, шикнул на самого себя, чтобы не шумел, и уставился в экран. Я уже позабыл, что был Матрицей… потому что…